— Слушай, Дилба, а что ты мне дашь, если я скажу, кто кидался?
— Что я тебе дам? Возьму тебя под свою охрану. Ты будешь самый могучий человек во всем городе!
Мальчонка даже присвистнул от удовольствия.
— Ладно, — сказал он. — Кидался новый мальчишка. — Он повернулся и пальцем показал на меня.
Такого подлого поступка я не ожидал. Совершенно опешив, я не мог вымолвить ни слова. Дилба злобно покосился в мою сторону.
— Ну, теперь берегись, жизни тебе не будет!
— Врет он! Это он сам кидался! — возмущенно закричал Джюгас.
— Сейчас я разберусь в этом деле, — грозно произнес Дилба, приближаясь ко мне.
— Бежим! — Джюгас схватил меня за руку.
Мы пустились бежать что есть духу. Слышно было, как сзади тяжело сопел Дилба. Вскоре он отстал (я думаю, что ему мешали бежать тяжелые сапоги).
Вздохнув с облегчением, мы бросили в Дилбу по комку земли, но промахнулись.
— Отведаете еще вот это! — Дилба показал нам кулак и, с досадой сплюнув, медленно поплелся назад.
Мы оба были расстроены. Мое знакомство с городом начиналось неудачно. Я стал жалеть, что не поехал вместе с Симасом в деревню.
Долго бродили мы по городу. Здесь было много красивых магазинов. Я купил на собственные деньги мороженого. Полизывая его, мы приблизились к очень большому строящемуся дому и, задрав голову, с минуту разглядывали, как работают каменщики. Джюгас объяснил мне, что здесь будет новый кинотеатр. Потом мы ненадолго остановились у витрины книжного магазина. Там были разложены книги в выгоревших от солнца обложках; с безнадежным жужжанием билась о стекло синяя, обалдевшая от жары муха.
Бродя так по городу, мы и не заметили, как стал надвигаться вечер. Оба мы почувствовали голод и, не теряя времени, повернули домой.
Тетя встретила меня у крыльца. Она была настроена очень воинственно.
— Где же твоя голова? — размахивала она руками у меня под носом. — Не евши шататься вместе с этим шалопаем Джюгасом! Долго ли тут болезнь какую-нибудь схватить? Вот ум ребячий!..
Я виновато опустил голову, стараясь придать себе покорный вид (за такой вид всегда многое прощается).
Пришлось признаться, что я действительно вел себя неразумно. Тем более что на тетиной сковороде по мне давно скучали котлеты. Теперь они, по словам тети, не сохранили и половины своего прежнего вкуса. Но мне было все равно: я уплетал их так, что даже за ушами трещало.
Вечером из города воротился Вилюс. Он заметно повеселел, фуражка с золотым якорем была сдвинута на затылок, и это придавало Вилюсу вид настоящего моряка.
