— Слишком долго мы здесь сидим, — начал я, когда к нам с Пантелеевым присоединился командир второго взвода – Сижуцкий. — Надо что-то решать, а то нас или обнаружат, или замерзнем здесь к чертям собачьим.
— А якшо все ж таки в лоб напасты? — сказал Сижуцкий. — Вночи. З неба лье, як з видра – нимаки костры не запалять. А мы, по темноти…
— Точно! А шум от дождя скроет шум от нашего передвижения. — Пантелеев прямо воспрянул духом.
Только мне вдруг стало грустно. Почему я до такого не додумался? Слишком увлекся сказочными идеями – даже хотел предложить таки захватить дрезину, оборудовать на ней из бревен огневую точку… А все ведь просто – дождаться подходящей погоды!
— Надо выяснить сектора обстрела пулеметных точек, — я принялся развивать идею Сижуцкого. — Если позиция крайнего пулемета не простреливается соседними, то отправим туда нескольких бойцов. Пусть они тихонько уберут расчет, а потом и мы, так же тихо, подойдем. Тогда сможем атаковать остальные пулеметные точки с фланга и – те, которые по другую сторону насыпи – с тыла.
— А если мины? — предположил Пантелеев.
— Пойдем по железнодорожному полотну. Его вряд ли минировали, а ночью там никто не ездит. У пулеметов стоят по три человека. Думаю, если пошлем человек пять, то хватит с запасом. Когда разберутся с пулеметчиками – пусть подадут какой-нибудь сигнал.
— А патрули? — спросил Сижуцкий.
— Подгадают момент, когда патруля рядом не будет, и нападут на пулемет. А потом разберутся и с патрулем. А какие еще варианты?
Остаток дня мы потратили на вылизывание плана. В итоге получилось рискованно, но, хотя бы, правдоподобно. Шансы на успех я бы оценил довольно высоко. По крайней мере – по сравнению с шансами варианта с захватом дрезины. Лишь бы дождь не закончился.
После полуночи мы уже лежали на рельсах и железнодорожной насыпи, меньше чем в двадцати метрах от крайней точки маршрута патрулей, и наблюдали, как пятеро бойцов медленно ползут вперед – к пулеметной точке. Напряжение, овладевшее нами, достигло своего пика, когда пелена дождя окончательно скрыла их из виду. Заметят или нет? Каждую секунду я жду выстрела, означающего, что наших ребят заметили, что теперь придется либо вступать в бой на ужасно невыгодной для нас позиции, стараясь прикрыть отход бойцов, либо уносить отсюда поскорее ноги. Блин, чего же они тянут-то… Умом я понимаю, что, с того момента, когда я перестал видеть нашу передовую группу, прошло всего минута-две, но в животе все сильнее ворочается какой-то холодный, щекочущий ком. Немного расслабляет только то, что сам я слышу только шум дождя. Значит, немцы тоже не должны ничего услышать. А видимость… Я, например, в пяти метрах уже практически ничего не вижу.
