— Вперед! — я отбросил ставший бесполезным автомат, выхватил "парабеллум" и бросился туда, где разорвалась моя граната. Краем глаза заметил, как вскочил Ян и побежал к другому стрелку, которого я скосил очередью.
Своего клиента я увидел практически сразу, как только пересек дорогу. Повезло, гаду – выжил! Слабенькая немецкая граната только оглушила его, а не убила. Стоит сейчас на коленях, одной рукой держится за голову, а другой шарит в траве около валяющейся винтовки. Ага, щас тебе будет винтовка! Я налетел на своего противника, как разъяренный бык. Не знаю, почему не выстрелил. Наверно очень хотелось подержать его за горло, чтобы полностью прочувствовал все последствия своей подлости.
— Н-на, гнида! — сапог с размаху врезался под ребра контуженого, отбросив его от винтовки. — Я ж тебя, сука, сейчас зубами рвать буду!
От жертвы меня оттащил Ян.
— Досыть, командир! Вбъеш же! — ему пришлось обнять меня, прижимая мои руки к туловищу, и чуть ли не волоком тащить в сторону.
Только оказавшись в нескольких метрах от цели, когда перестал доставать этого урода даже брыкая ногами, я более-менее пришел в себя.
— Все. Все, Ян! — я рванулся из рук товарища и, глянув на свернувшегося калачиком, поскуливающего противника, без сил опустился на землю. — Посмотри, что с этой сволочью.
Пока Ян осматривал неудавшегося "убийцу полицаев", я дрожащими руками достал трофейные сигареты и зажигалку. Даже не скажу, с какой попытки мне удалось прикурить, но дрожать я перестал только когда сигарета истлела наполовину.
— Со вторым что? — спросил я.
— Мертвый, — кратко ответил Ян, быстро обшаривая карманы пострадавшего. При нем оказалось только три патрона, повернулся ко мне. — Ох, и потоптав же ты його, командир!
— Приведи его в чувство, — приказал я, отбрасывая в сторону окурок.
Пока Ян хлопал по щекам и тряс нашего пленного, я поднял его винтовку, лежащую рядом. "Мосинка". Передергивая затвор, выщелкнул патроны – всего две штуки. Итого, всего пять патронов. Интересно, сколько патронов у того, второго? Может не стоило мне тратить гранату и целый магазин патронов? Пострелять чуть-чуть, прижимая к земле, подождать пока эти придурки израсходуют весь боезапас… Нет, они бы тогда постарались сбежать – лови их потом.
— Стреляй, сука! — слабый, заплетающийся голос, больше похожий на стон, прервал мои размышления.
Я подошел к пришедшему в себя пареньку. Зрелище – довольно жалкое. От силы я бы дал ему лет восемнадцать. Наверно – призыв этого года или спешно мобилизованный в ряды РККА уже после начала войны? Одет парень в остатки формы бойца РККА. Именно – остатки. Даже проведя уже несколько месяцев в лесу 1941 года, я не видел еще таких лохмотьев. Ремня нет. Правда, обут в неплохие сапоги, но тоже, явно, чужие – минимум на пару размеров больше.
