Кидая злые взгляды на закованного в броню обидчика и держась за поврежденную скулу, гильдиец вернулся к своим коллегами. Под предводительством капитанов они принялись выставлять посты. Наблюдая за происходящим, Дмитрий присел в тени и сделал вид, что размешивает раствор в большой деревянной лохани. Легенда была хороша. Простой рабочий, занятый насущными делами, трудится, не отвлекаясь на происходящее вокруг.
Внезапно тяжелая латная перчатка легла ему на плечо.
Закованный в броню германец навис над ним. Положив руку на рукоять короткого пехотного меча, это же надо, они еще и в пешем строю ходят, он что-то резко и гортанно рявкнул и указал на выход. Обернувшись, Дмитрий с ужасом увидел, что все рабочие, трудившиеся над внутренней отделкой собора, под конвоем кавалеристов и плащей выдворяются вон. Лишь небольшая группа каменщиков, со страхом в глазах ютившаяся у недостроенного портика продолжала перекладывать каменные блоки, но и их вряд ли бы оставили внутри.
Повторив свое требование, германец мотнул головой в сторону выхода и, вздернув за шиворот нерасторопного туриста, для придания верного направления ткнул его в ребра древком. Острая боль пронзила бок Дмитрия. Слезы обиды хлынули из глаз.
Стоя в толпе рабочих, Дмитрий в бессильной ярости сжимал кулаки. Троица хранителей золота крестоносцев явно не желала видеть внутри собора никаких свидетелей.
Отделившись от основной группы, держась за ушибленный бок, Прокопенко похромал к тюкам соломы, лежащим у правой башни, сел и задрал рубашку, оценивая повреждения. Синяк должен был получиться замечательный, большой и неприятный. Чертов германец знал свое дело, хотя и ударил наверняка шутки ради, лишний раз тренируя руку.
Снова прозвучал стук копыт, и на площади появился третий член тайного сговора. Сопровождавшие его монахи тоже были на лошадях, однако выехали на открытое пространство не так помпезно, как их предшественники.
При виде закутанных в рясы верзил, рабочие бросились врассыпную, оставляя на каменной мостовой инструменты. Крытая невзрачная повозка подкатила на этот раз к самому входу. Из нее вышел Папа Александр Третий. Он щелкнул пальцами и скрылся с глаз, держа в руках небольшой продолговатый цилиндр.
Монахи несколько секунд помедлили, буравя жавшихся к стенам взглядами из-под скрывающих лицо капюшонов, затем сомкнули строй. Путь в собор стал для хронотуриста закрыт окончательно. Конечно, можно было совершить попытку прорыва в собор, имея с собой взвод автоматчиков, но и это вряд ли бы помогло. Свиток, который доставил Папа Римский, почти наверняка был бы уничтожен, появись на горизонте хоть малейшая опасность.
