Руководство СССР во главе с Горбачевым, сквозь пальцы смотревшее на буйство прорумынского национализма в Кишиневе, в провозглашении нового государства в Тирасполе тотчас же увидело крамолу. Принимались постановления на высшем союзном уровне: признать образование ПМР незаконным. Сыпались из-за стен Кремля словесные громы и молнии в адрес тираспольских "сепаратистов". Было дано высокое партийное добро на исключение активистов Приднестровской Республики из КПСС. Все это не возымело действия, ибо своя Республика нужна было не только активистам, а всем приднестровцам. И когда летом 91-го Кишинев получил соглашение Москвы на арест лидера ПМР Игоря Смирнова, то впервые в СССР была перекрыта железная дорога. Женщины Тирасполя и Бендер вышли на "железку" и остановили движение поездов в Кишинев и обратно на несколько дней. И разогнать их было невозможно. Женский забастком поддерживала вся Республика. Смирнова освободили. Демонстрировать мускулы до распада СССР наци из Кишинева не отважились. Но с весны 92-го, то есть спустя всего три с лишним месяца после Беловежских соглашений, в Кишиневе взят был курс на ликвидацию ПМР силой оружия. С апреля по июль Молдова, по сути, вела войну против Приднестровья. Молдова эту войну начала и проиграла. Проиграла не потому, что в июле в Тирасполе появился генерал Лебедь и пробурчал: вот, мол, остатки вверенной ему ныне 40-й армии нечто предпримут. Вторжение Молдовы на левый берег Днестра остановили батальоны приднестровских добровольцев. Они сами раздобыли оружие, они и отбили охоту у молдово-румынских вооруженных формирований поставить их Республику на колени.
Россия и ее воинские части в Приднестровье в замирении ПМР с Молдовой свою роль сыграли. Но уже после того, как молдово-румынская агрессия была отбита.
Устояв в войне, Приднестровье выстояло и в экономической блокаде, в которой оно оказалось на пять лет в виду его непризнательности и намерении Молдовы ликвидировать его костлявой рукой голода. Лишь с лета 1997 года, когда при посредничестве России и Украины ПМР подписала в Москве меморандум с Молдовой, она получила более или менее сносные условия для хозяйствования. И вот теперь оказывается: уровень жизни в Приднестровье выше, чем в Молдове. Почему?
Непризнанная ПМР, не получая, по сути, никаких кредитов извне, все годы своего существования всеми возможными средствами пыталась спасать, развивать и совершенствовать свою собственную экономику, ничего резко в ней не ломая. Молдова же — государство в законе — пошла, как и Россия, путем радикальных реформ, продиктованных Западом, и рассчитывая большинство своих проблем разрешить за счет западной помощи. Кредиты от Запада Молдова, как и Россия, получила, и они у нее, как и в России, успешно были разворованы и проедены. В результате то, что Молдова имела — не сохранила, нового благово ничего не создала.
