Себастьян последний раз видел Аннабел прошлым вечером после ее танца с дядей. Взгляд ее был непроницаем, и она выглядела притихшей, однако ничто не предвещало ее сегодняшних переживаний. Сейчас она рыдала так, словно весь мир обрушился ей на плечи, стремясь раздавить.
У Себа возникло ощущение, что его крепко ударили под дых.
— Господи Боже! — обратился он к Оливии. — Что случилось?
Оливия поджала губы и ничего не сказала. Она лишь наклонила голову в сторону Аннабел, но у Себа создалось впечатление, что она его выругала.
— Ничего особенного, — рыдала Аннабел.
— Что-то произошло, — сказал он и снова посмотрел на Оливию, настойчиво и раздраженно.
— Ты прав, — подтвердила Оливия.
Себ выругался про себя.
— Что сделал Ньюбери?
— Ох, — тихо вздохнула Аннабел. — Он ничего не сделал, потому что… потому что…
Себастьян нервно глотнул. Ему совсем не нравилась тошнота, подступавшая к горлу. Его дядю никогда не обвиняли в нечестности или жестокости, но ни одна женщина и не назвала бы его деликатным. Ньюбери принадлежал к тем людям, которые причиняли боль по небрежности или, скорее, из эгоизма. Он, нисколько не стесняясь, брал то, что хотел, так как считал, что вполне заслуживает этого. А если его потребности вступали в противоречие с чьими-то еще, ему было на это наплевать.
— Аннабел, — повторил он, — я настаиваю — вы должны рассказать, что произошло.
Но она продолжала плакать, громко глотая слезы и задыхаясь, а ее нос…
Он передал ей свой носовой платок.
— Спасибо, — кивнула она. И высморкалась в него. Дважды.
— Оливия, — рявкнул он, оборачиваясь к кузине, — может, расскажешь мне, что тут стряслось?
Оливия подошла к нему и скрестила руки на груди с видом оскорблено-негодующим, какой могут принимать только женщины.
— Мисс Уинслоу решила, что твой дядя собирается сделать ей предложение. А она не в восторге от такой перспективы.
Он испустил глубокий облегченный вздох. Его это известие не удивило. Аннабел являла собой все, чего дядюшка ждал от своей невесты. Особенно сейчас, когда он уверился, что Себастьян тоже ей небезразличен.
— Ну-ну, — произнес он, стараясь, чтобы это прозвучало успокоительно. Он взял в руку ее пальчики и бережно сжал. — Все образуется. Я тоже расплакался бы, если б он попросил меня выйти за него замуж.
Она подняла на него глаза и попыталась улыбнуться, но тут же снова расплакалась.
— Неужели вы не в состоянии сказать ему «нет»? — спросил он и повторил, обращаясь к Оливии: — Разве она не может отказать ему?
