Алесь держал мандолину. Друзья, видимо, собирались повеселиться в выходной день.
— Куда это вы? — спросил Женя.
— Поедем с нами кататься на лодке, — предложил Коля.
— Не могу.
— Почему?
— Обещал быть в одном месте.
— Кому это обещал? — хитро сощурился Алесь.
— Дяде Косте, — не без гордости ответил Женя. — Поеду с ним на мотоциклете. Я ведь помогал ему красить машину.
— Вон оно что-о! — с завистью протянул Коля.
— Что тут особенного? — вмешался Алесь. — Мне дядя Костя дал книжку почитать.
— Да ну? — удивился Коля.
— Не веришь? Спроси у сестренки. «Педагогическая поэма» называется. Интересная! Куда же вы поедете с дядей Костей? — повернулся он к Жене.
— Должно быть, за Днепр, по шоссе…
— Ну что ж, поезжайте, глотайте пыль, а мы покатаемся на лодочке, — сказал Алесь и, наигрывая на мандолине веселый марш, ушел вместе с Колей.
Женя привел себя в порядок и глянул в зеркало. Он увидел те же голубые, быстрые глаза, русые волосы, стриженные «под польку», и на щеке знакомую царапину — след последней футбольной игры.
— Мама, я пошел! — сказал Женя, выходя из дому.
Константин Сергеевич Заслонов жил неподалеку, в маленьком деревянном доме.
Подходя к дому, Женя издалека увидал перед крыльцом красный «Промет». Возле него стоял, окруженный соседскими ребятишками, дядя Костя. Тут же были и его дочери — Иза и Муза.
— Во-время явился. Пришел бы чутеньки попозже, я бы уже укатил, — здороваясь с Женей, сказал дядя Костя. «Чутеньки» было любимым словечком Заслонова.
— Константин Сергеевич, как же можно опоздать? Приказ есть приказ, — весело ответил Женя.
— Ну, тогда поехали!
Дядя Костя повел мотоциклет. Женя повернул кепку козырьком назад и вскочил на багажник. Он сидел сзади за Константином Сергеевичем.
Красный «Промет» помчался по дороге.
— Жар-птица! Жар-птица! — кричали сзади мальчишки, напрасно старавшиеся догнать мотоцикл.
Железнодорожная линия, где пели рожки стрелочников, знакомые улицы и дома поселка побежали назад.
Еще несколько минут — и вслед за ними умчался мост через Днепр. Купающиеся ребятишки на одно мгновение мелькнули на берегу.
Какая-то шалая собачонка, выбежавшая из дома, тявкнула и пропала.
Впереди протянулась ровная лента шоссе.
Утро было ясное и тихое. Ветерок свистел в ушах у Жени, приятно холодил лицо и шею.
Тридцать километров незаметно остались позади. Солнце уже поднялось и основательно припекало. Становилось жарко. День выдался безветренный и душный.
Дядя Костя выключил мотор.
— Отдохнем, Женя! — сказал он, слезая.
