Бабушка и Анна Ивановна испуганно вскочили.
— Руки вверх! — сказал лейтенант, направляя на «милиционеров» наган.
Те послушно подняли руки вверх. Их заставили выйти из-за стола, обыскали, — кроме наганов в кобурах, другого оружия у «милиционеров» не оказалось.
Мужчина всё время ругался, доказывая, что это ошибка, что они милиционеры из Минска, и настаивал, чтобы тут же проверили их документы, но лейтенант не сдавался:
— Ступайте, там разберемся!
И обоих «гостей» под конвоем повели из дому.
Бабушка и Анна Ивановна были удивлены до крайности.
— Откуда ты взял, что это шпионы? — кинулись они к Жене.
— Видна птица по полету! Скоро узнаете, что я прав! — убежденно говорил Женя, собираясь уходить в депо.
— Женечка, а ты ведь так ничего и не ел. Съешь яишенки, вот осталась, — предложила Анна Ивановна.
— Что ты, мама! — вспыхнул Женя: — Чтобы я ел ту же яичницу, что и шпионы? Выброси ее вон!
— Верно, Женечка, верно! Я ее сейчас выкину в помойное ведро. А ложки кипятком ошпарю! — говорила бабушка, с брезгливостью собирая со стола.
Через час весь поселок знал: пол видом милиционеров оказались самые настоящие шпионы.
Женя был в депо героем дня. К нему подходили токари, слесаря, машинисты — просили рассказать, как он поймал фашистских шпионов.
Подошел и Заслонов.
— Почему они пришли к вашему дому? — спросил он.
— Дом Кореневых — самый крайний от поля — ответил за друга Леня Вольский.
— А как же ты, Женя, всё-таки догадался что это шпионы?
— Уж очень на них. Константин Сергеевич, всё было новенькое с иголочки. И сами говорят, — шли пешком из Минска. Это ведь двести девять километров, а на сапогах ни пылиночки. И лица не запылены, не усталые. Потом выговор: говорят по-русски чисто, но как-то очень уж старательно. А женщина эта сказала вместо «мед» — «миод». И самое главное, — очень они напуганы фашистами. Так советский человек не думает! Советский человек не боится фашистов! — горячо сказал Женя.
— Молодец! — хлопнул его по плечу Заслонов.
Советская Армия мужественно задерживала фашистские полчища, но фронт всё-таки приближался.
Дыхание войны обжигало Оршу, и железнодорожники оршанского узла уже попадали в бой.
В Борисове отличился машинист «ФД» — Толя Алексеев.
Он оказался со своим паровозом на станции Борисов в те часы, когда фашисты занимали город.
Все груженые поезда ушли. Оставался только один состав порожняка, который «ФД» должен был увести.
Через железнодорожный путь с визгом проносились снаряды: шла артиллерийская перестрелка между советской и фашистской артиллерией.
