Все эти люди встречались со Слободаном в разное время, при разных обстотельствах: Евгений Примаков вспоминает, что, будучи руководителем Службы внешней разведки России, первый раз встретился с Милошевичем в Белграде накануне Женевской конференции 1993 года. Примаков отмечает, что увидел не только умного собеседника, готового к диалогу, но и человека, «феноменально владеющего обстановкой, человека с большим чувством ответственности за происходящее». Евгений Максимович отмечает положительную роль Слободана Милошевича в урегулировании положения на Балканах. Эту роль стараются исказить и принизить, но в создавшихся условиях, по мнению Примакова, Милошевич сделал почти всё возможное. И подписание Дейтонских соглашений — его заслуга. Встречался Евгений Максимович с Милошевичем также как министр иностранных дел и как премьер-министр РФ. Он выступал свидетелем в Гаагском трибунале, где сказал: «Милошевич пытался воспрепятствовать распаду Югославии, а это не входило в геополитические планы США».
Говоря о неприглядной роли российского руководства в расправе с братской страной, Геннадий Зюганов верно подчёркивает, что «позиция Ельцина и Черномырдина никак не отражала истинных настроений русского народа... В тюрьме он не только не сломался, но даже не согнулся. Он продолжал оставаться признанным лидером Сербии... Имя Слободана Милошевича навеки вошло в список великих мучеников и борцов, отдавших жизнь на свободу своего народа».
Сергей Бабурин вспоминает свою поездку в Белград в период натовской агрессии. Встречу с Милошевичем, выступление русской делегации на ежедневном митинге-концерте, и как он договорился с президентом, который любил русские песни, что в следующий визит в Югославию они запишут совместный диск.
Леонид Ивашов называет Слободана Милошевича «Князем славянским». Хорошо знавший Милошевича лично, Ивашов выступал в трибунале как свидетель защиты и провёл в камере с Милошевичем в общей сложности 6 часов. Генерал отмечает его поразительно сильный дух, волю к сопротивлению, желание защищать не себя, а страну, народ, армию, академию наук, которые тоже были обвинены «гуманным человечеством» в преступлениях, которые не совершали. «Он не был сломлен ни предательством, ни позорным судилищем. Он не давал показания, а постоянно атаковал судей, обвинителя. Атаковал натовских фашистов».
Статьи балканистов Е.Гуськовой и А.Мезяева позволяют понять предысторию конфликта, расклад сил, «кому выгодно» трясение Балкан.
