Я проснулся от боли в затекшей руке — на ней покоилась головка моей любимой сестры. Она лежала на боку, лицом ко мне. Под нами медвежья шкура, а сверху мы накрылись пышным изумрудным платьем сестры как одеялом.
Рассвет уже заглядывал в расщелину и сумрак в пещере медленно отступал.
Я смотрел на лицо спящей Сью, и сердце мое разрывалось. От нежности, любви, жалости и других трудно выразимых чувств. Она моя половинка, она рядом, единственная для меня женщина во всем этом грязном и страшном мире!
Сью нахмурилась во сне, свела брови, губы слегка приоткрылись. Я боялся шевельнуться и берег ее сон.
Она прекрасна… Она божественна… Даже грязные дорожки на щеках от высохших слез не могли испортить ее красоты.
Глаза Сью медленно приоткрылись, а потом распахнулись навстречу моему взгляду…
— У тебя болит рука — прошептала она…
— Да…
— От меня ты ничего не скроешь…
— Хвастунья…
Она улыбнулась.
— О боги! Какой же ты грязнуля!
— А ты?
Мы поднялись с нашего ложа.
— У тебя кровь на рубашке справа!
— Чокнутая Поли едва не спустила с меня всю шкуру…
— Грег, когда ты успел схватиться с кошкой?
— Я вынес ее из огня…
Мы отошли вглубь пещеры, там с потолка струилась вода, убегая, исчезала в трещине в полу.
Сью смочила мою рубашку на груди, я снял ее. Глубокие ссадины от когтей кошки вздулись, но уже не кровоточили. Я долго умывался ледяной горной водой, смывая грязь, копоть и кровь.
Мурашки побежали по коже.
— Ты замерз! — Сью набросила мне на плечи свою юбку. Она стояла рядом, обняв себя за острые плечи, в перепачканной рубашке до колен.
Обтерев лицо, плечи и торс юбкой, я протянул руки и обнял Сью, тесно прижав к себе. Она вздохнула и положила мне подбородок на плечо — ведь мы одного роста. Ее волосы пахли, почему‑то яблоками и солнцем. Я коснулся губами ее шеи, кожа была чуть солоноватой от высохшего пота. Мои ладони лежали на ее худеньких лопатках. Ее бедра прижались к моим. В наших объятиях была только нежность и ни капли вожделения…
— Я бы что то пожевала — жалобно сказала она.
— Малыш, я найду все, что ты захочешь, вот только спустимся вниз…
Мы переглянулись — пора было выбираться вниз или начинать умирать от голода здесь в объятиях скал.
Я присел на шкуру и куском мха начал оттирать с меча засохшую грязь…
— Не оборачивайся — попросила Сью. С улыбкой я услышал за спиной новое журчание воды…
Я лежал на животе у края расщелины и наблюдал за замком.
Люди герцога были еще здесь — несколько человек патрулировали стену замка — теперь, когда рухнула крыша основного здания, всю внутреннюю часть стены было прекрасно видно. Больше от огня ничто не пострадало, даже наша белая башня — в которой комнаты мои и Сью, стояла в целости и своей белизной радовала глаз.
