— Я не понимаю, — признался Лунин после некоторого молчания. — У нас что, есть еще какое-то начальство? Почему же тогда Карамышев…
— Все очень просто, — ответил Чечетов. — Мы можем спросить об этом у Эрнеста, но по-видимому, произошло следующее. Как обычно тут делается, будущему убийце дали задание как-то подогреть обстановку, или сделать серию ярких ходов, или что-то еще. Как обычно, конкретное исполнение задания оставили на его личное усмотрение, причем ситуация в городе настолько сложная и нервозная, что вопрос о моральных рамках и каких-то границах не всем, скажем так, представляется однозначным. Ну он мог понять свое задание так. Может быть, он решил, что его пожурят за превышение полномочий, но сильно наказывать не будут. Однако человека в номере убивать было нельзя, это он понимал хорошо.
— И тогда он решил спря
— Да, и именно поэтому вы его не обнаружили, явившись в гостиницу. Тело было убрано и куда-то перевезено.
— И это был… — начал Лунин, уже догадываясь, что он услышит.
— Это было тело Шмелева, — ответил Чечетов. — Он провел свое маленькое расследование, узнал правду, и пришел к вам в номер, чтобы рассказать об этом. И именно на его тело, завернутое в ковер, вы и наткнулись в тот злополучный вечер.
Дверь в кабинет распахнулась настежь одним рывком, и на входе показался Карамышев. Лицо его слегка подергивалось, он был бледен как смерть.
— Ситуация изменилась, — сказал он без предисловий, закрывая за собой дверь.
— Мы проиграли выборы? — сразу спросил Чечетов.
— Похоже, да, — ответил Эрнест. — Я не могу понять… Каким-то непостижимым образом оказалось, что у нас нет той поддержки, на которую я рассчитывал. Если бы еще половина наполовину… Но мы проиграли вчистую, полностью. Это просто какой-то разгром.
— И что теперь? — спросил Лунин, озадаченный этим поворотом событий.
— Уж конечно, я не собираюсь сдаваться без боя, — ответил Эрнест, нервно меряя шагами свой кабинет. — Я обращусь к президенту… Можно сделать еще кое-какие ходы…
— А кто выиграл? — спросил Лунин. — Социалисты? Или еще какая-то мелкая группа?
— Они самые, — ответил Карамышев. — И кажется, они подготовились к выигрышу лучше, чем я думал.
— Мы уже на осадном положении? — спросил Чечетов.
Отвечать ему не пришлось, ответ был виден и слышен за окнами. Там двигалась бронетехника, подходили отряды в касках и камуфляже, по виду скорее похожие на партизанские.
— И откуда что взялось, — со злостью сказал Эрнест, глядя в окно. — Я явно недооценил противника. Надо срочно разворачивать свои силы.
