- Ишь, ты! – пригрозил ей пальцем бортмеханик и вернул дрова обратно.
- Плачешь? – язвительно ухмыльнулся капитан. – Значит раскаиваешься. Но уж поздно стенать! – продолжил он, пропустив партию раскаяния Катарины-ведьмы, молящей о спасительном осиновом коле. – Брат мой! – обратился капитан геликоптера к коллеге по вере. – Принесите всё необходимое для ритуала благородного прощения!
- Да, конечно, брат! – с готовностью отозвался бортмеханик.
Пленники заметно оживились - ритуал прощения, исходя из своего названия, давал им определенный шанс на спасение. Если, конечно, процедура не затянется до тех пор, пока от прощаемых не останутся запеченные кусочки грешного шашлыка.
- Бегом! – прикрикнула Катарина.
- Галопом! – помог ей Феофаныч, привязанный тут же, рядом.
Но бортмеханик не особо проникся настроением тщательно прогреваемых со всех сторон пленников. Смерив осквернителей веры презрительным взглядом, он чинно направился к фюзеляжу вертолета. В чреве машины что-то загремело и через минуту-другую слуга птичьего божества вновь предстал перед взорами Катарины и Феофаныча.
- Гы-ы-ы! – только и смогла выдохнуть Катарина, после чего стала судорожно ворошить в памяти самые ужасные воспоминания своей жизни, чтобы не расхохотаться…
Вероятно, что у Феофаныча негативные воспоминания отсутствовали, как класс, потому, как дедок, глядя на приближающегося пернатолетчика, был совершенно не в силах сдерживаться и неприлично громко огласил грозную тайгу гоготом.
И было отчего – за время своего отсутствия бортмеханик успел облачиться в какое-то церемониальное одеяние, своим видом стойко напоминавшее вывернутую наизнанку подушку.
Казалось, что птицевер неровно оброс разнокалиберными перьями, которые когда-то принадлежали пернатым жителям самых разных мастей и расцветок.
- Ага-га-га! – гоготал лапландским гусем Феофаныч. – Иго-го-го! – отдышавшись, продолжал он ржать не хуже заправского рысака, как только пернатый жрец, двигаясь, начинал трясти всеми перышками. – Ой, не могу! Отсохни твои подковы!
- Он глумится над священным саваном предков! – в бешенстве закричал капитан и, насколько это было возможным, стал быстро подкидывать новые веточки хвороста к ногам пленников.
Подоспевший к неиствующему капитану ряженый бортмеханик протянул тому книгу – по всем признакам – старый потрепанный телефонный справочник какого-то города. Желтая обложка, засаленные страницы.
- Первоптэро! Древний фолиант поможет очиститься заблудшим! – сообщил с благоговейным придыханием механик, и свалился в ноги своему брату по религиозным наклонностям.
