Пока то да се, катались, заправлялись, осматривались, спустился вечер, и к воротам частного владения в далеком пригороде напарники подъехали, когда на улице горели редкие фонари, под которыми вились суетливые мошки.
Один из фонарей стоял метрах в десяти от участка, и под ним с распахнутыми пастями сидело с полдюжины ящериц.
Со стороны казалось, будто они так загорали, но стоило упасть мотыльку, как завязывалась борьба, превращавшаяся в свалку. Однако длилось это недолго, добыча проглатывалась, ящерицы расползались и снова замирали с распахнутыми ртами.
Открыв ворота, Фред придержал створку, пока Рем заводил машину во двор. На шум выскочила хозяйка и, заметив подмену, тотчас спросила:
– А это чего такое?
– Новую машину купили… Себе…
– А моя ласточка где? – почуяв неладное, спросила старуха.
– Успокойся, Сибилла, твоя ласточка захромала – карбюратор у нее потек и дроссели обвалились. Хана ласточке, продали на металлолом.
– А где деньги?
– Да вот они, хорошо продали, кстати.
Фред шагнул к хозяйке и подал на ладони мелкие засаленные купюры, которые они с Ремом специально выбирали из добытого богатства, чтобы плата выглядела не слишком красиво, – старуха была подозрительна.
Щелкнув фонариком, она зажала его вставными челюстями и, быстро пересчитав деньги, сказала:
– Сус сыском маво!
Потом вынула изо рта фонарик и повторила:
– Тут слишком мало, мне нужен штраф за потраву ласточки!
– Какой еще штраф, Сибилла? – пробасил Рем, выходя из тени. – Она была хромой на все колеса и странно, что еще могла двигаться!
– А эту на что купили? Вон какие колеса-то! Дорогущие! Ободрали бабушку, да?
– Мы эту машину не покупали, у нас столько денег нет, мы ее в карты выиграли, – сказал Фред, надеясь закрыть дискуссию.
– Это какой дурак с вами играть взялся?
– В пригороде какой-то. Должно быть, богатый вор, – пожал плечами Фред.
– Богатый вор вот так взял и отдал машину? Да он бы вас скорее в асфальт закопал, чем с такой машиной расстался, – хоть бы и проигрался!
– Он пытался закопать… – пришел на помощь Рем. – Но у него не получилось.
