В предъявленном обвинении Басов виновным себя не признал и показал, что он был пьяный и ничего не помнит. […]
Допрошенный в судебном заседании свидетель Степаненко показан: «5 марта 1953 г. я на базаре встретил Муравьева и мы зашли в ларек, туда же зашел и гр. Басов, которого я не знал. Кто-то из посетителей заговорил о состоянии здоровья одного из руководителей партии и правительства, на что Басов ответил: «Пусть он умирает, на его место найдутся десятки людей». Кто-то ответил: «Найдутся-то найдутся, но не такие, и миллионы людей будут о нем плакать», – на что Басов ответил: «Не плакать, а радоваться будут миллионы людей», – присутствующие были возмущены такими словами, я и Муравьев задержали Басова» […]
В своей жалобе Басов указывает на то, что его осудили неправильно, что в ларьке, где он пил, было много народу, но всех не допросили, что антисоветских высказываний он не допускал […]
На основании изложенного, полагал бы, за отсутствием оснований к принесению протеста в ходатайстве Басову Борису Александровичу о пересмотре дела отказать[100]. […]
ГА РФ.Ф. Р–8131. Оп. 31. Д. 38248. Л. 5–6. Подлинник. Машинопись.
«Умер Максим, ну и х… с ним…»
6. Из постановления заместителя прокурора Латвийской ССР по специальным делам от 6 июля 1953 г. о рассмотрении дела Чубаровой Н.И.
[…] Чубарова Нина Ивановна, 1931 года рождения, из крестьян бедняков, б[ес]п[артийная], до ареста работала кладовщиком военного склада […], образование 5 классов сельской школы, была признана виновной и осуждена к 10 годам лишения свободы с последующим поражением в правах на 5 лет Рижским обл[астным] судом 9 апреля 1953 г. за то, что она, находясь в общежитии рабочих военного склада […], в присутствии работниц указанного склада допустила резкий антисоветский выпад в адрес одного из руководителей партии и советского правительства, сопроводив его нецензурным выражением […].
Как на предварительном, так и на судебном следствии Чубарова виновной себя признала […]
Допрошенная 16 марта 1953 г. на очной ставке свидетель Шаметько М.А. показала: «Вечером 5 марта 1953 г. мы, девушки – работницы военного склада […], проживающие в общежитии, собрались в комнату N5 17… поздно вечером, примерно в 23 часа… по радио стали передавать сообщение о состоянии здоровья одного из руководителей КПСС и Советского правительства. Когда диктор сказал, что его состояние здоровья ухудшается, находившаяся в комнате Чубарова Нина выразила пожелание быстрейшей смерти ему, сказав – пусть сдыхает. Я, возмутившись таким заявлением, сказала Чубаровой: «Ты что, с ума сошла», на что последняя с усмешкой ответила: «Умер Максим, ну и (нецензурное слово) с ним. Одним меньше будет». В этот же вечер Чубарова рассказала, что 1 марта 1953 года в день выборов в местные советы депутатов трудящихся в г. Риге расклеивались листовки с клеветой на одного из руководителей КПСС и Советского правительства» […]
