Но как можно помочь в этой беде, если женщина больше страдает от того, что творится у неё в сердце?
Я лишь вздохнул, от души сочувствуя Аштии, но по-настоящему не мог разделить её шок от начинающегося хаоса. Да, война неприятна, гражданская война неприятна вдвойне, потому что она намного кровавее, безжалостнее и тягостнее для государства, а значит, и для отдельных его жителей. Но, в общем-то, в моём понимании это явление нередкое. Случается. Что уж тут поделаешь.
Я уже, в принципе, знал, почему у Аштии другое отношение к этому вопросу. Слишком другое. Её угнетало не столько сложное положение, в котором оказалась она, сколько то, что сейчас происходило с Империей.
Наверное, мои предки в начале двадцатого века примерно так же воспринимали всё, закрутившееся после Октябрьского переворота. Умом могу понять состояние иномирянки, хоть и не разделяю. Странно бы, если б разделял. Империя пока не стала для меня подлинной родиной. Меня беспокоит в первую очередь свое состояние и собственное благополучие, а существование страны — лишь постольку поскольку.
Но я хорошо, пусть и в теории, знаю, чем заканчиваются революции и перевороты для обывателей. Вот уж чего я точно не хотел бы пережить на собственной шкуре, так это первые три с половиной десятилетия существования СССР.
— Аше! — окликнул я негромко, чтоб моя фамильярность миновала слух бойцов и телохранителей. — Как оцениваешь — есть шанс на сохранение Империи?
На меня взглянули строго. Даже сурово.
— Шанс есть всегда.
Утренний туман рассеивался слишком медленно, как бы неохотно. Он напрягал — в нём могли прятаться твари и почище той, что уложила треть нашего отряда. Я, наверное, лучше других представлял себе, что может повыползать из «гармошки» в сезон, особенно если команды охотников не зачистят коридоры. Конечно, тритона или гуску едва ли стоит здесь ждать (хотя, чем чёрт не шутит, их может привлечь сюда особый уровень магии, полезный и даже крайне важный для них), но опасны ведь не только тритоны и гуски. Смертоносных демонов хватает.
— Нам надо побыстрее убраться из предгорья, — сказал я Аштии.
— Мы не можем сейчас свернуть. Вот там, — она взмахнула рукой, — начинаются земли семьи Атейлер. Помнишь такую?
— Помню упоминание.
— Думаю, тебе и упоминания достаточно. Ты парень разумный.
— Думаешь, они тебя там ждут?
— Уверена.
— Да ведь выбор-то, знаешь, не из весёлых. Или демонические твари самого мерзкого пошиба — или люди этого Атейлера.
