— Садись, Робин, ешь, не стесняйся. Мы люди простые, без фокусов.
С обедом Редькин расправился за одну минуту.
— Молодец, — диктатор погладил его по голове и задумался.
— Хобби имеешь? — вдруг спросил он.
— А кто сейчас без хобби! — Коля усмехнулся. — Раньше я корабельные якоря собирал, а теперь марки коллекционирую.
— Хорошее у тебя хобби, — Барракудо завистливо вздохнул. — А у меня оно такое, что и сказать стыдно, — он оглянулся. — Чужие карманы посещаю. Ворую, грубо говоря.
— И давно?
— Сколько себя помню. Это у нас наследственное. — Он подсел к Редькину и жарко зашептал ему на ухо: — Все делают вид, что ничего не замечают. Боятся. Министры перед тем, как ко мне идти, все из карманов выгребают. Тоска зеленая. Приходится им делать подарки, а потом их же и уводить. Представляешь?
— Да-а, — Коля не знал, что сказать. Глава государства — и на тебе! — А зачем вам, дядя Барракудо, воровать, извиняюсь, посещать чужие карманы? Вам ведь и так все отдают, когда захотите.
— Это неинтересно. Другое дело — пальчиками. — Глаза у диктатора заблестели. — Двумя чуткими пальчиками провести ювелирную работу и извлечь из жилетки какого-нибудь растяпы часики...
Он мечтательно прикрыл глаза и помолчал.
— А ты, значит, Робин, специалист по маркам?
Барракудо прищурился, достал из тумбочки табакерку, раскрыл ее и протянул Редькину.
Внутри табакерки лежала марка. При виде ее Коля оцепенел. Это была знаменитая Мальдивская марка. Всего три таких марки было выпущено сто лет назад. Одна из них исчезла в пучине Атлантики вместе с кораблем голландского купца.
Вторая марка сгорела во время знаменитого пожара в Чикаго. И вот сейчас он держал в руках последнюю Мальдивскую.
— Дарю! — сказал Барракудо, довольный эффектом.
— Это большая честь для меня, — взволнованно произнес Коля, — но...
— Никаких но! — диктатор улыбнулся, обнажив мелкие зубки грызуна. — Ты заслужил ее. Клади в карман. Иначе обижусь!
Коля принял подарок с восторгом и благодарностью.
— А теперь иди и хорошенько выспись. Завтра нам предстоит грандиозное зрелище. Дай-ка я тебя перед сном обниму и поцелую.
Он протянул руки к мальчику, но Редькин вспомнил о хобби диктатора и расставаться с подарком не пожелал.
— Как бы вам не заразиться, — озабоченно произнес он, — я ведь гриппую...
Барракудо отпрянул и перестал дышать.
— Что же ты раньше молчал? — зло прошипел он. — Я ведь с тобой контактировал, может, вирусы подцепил, может, уже началось...
— А вы меня и не спрашивали, — обиделся Коля, — обняли ни с того, ни с сего, я и предупредить не успел.
