Сейчас мы стали встречаться реже. Редькин очень занят. Ему приходится часто выступать на заводах, в институтах и в школах, отвечать на сотни писем.
Однажды, вернувшись из длительной командировки, я обнаружил в почтовом ящике записку следующего содержания:
«Дети капитана Гранта. 115, 20, 7—58, 13, 37— 201, 3, 14—19, 29, 40—67, 10, 18—314, 45, 23—143, 54, 32—91...».
Я сразу догадался, кто автор записки. Это был любимый шифр Коли Редькина. Из каждых трех чисел первое означало номер страницы, второе — номер строки, третье — номер буквы. Я достал с полки книгу Жюля Верна, нашел указанные буквы и, сложив их, прочел:
«В полночь у беседки. Очень нада»>1.
Мне показалось странным, что Коля назначил тайную встречу, вместо того чтобы зайти ко мне и поговорить. Вероятно, ему нужно было сообщить что-то очень важное.
В назначенное время я вышел во двор. Безлунная темная ночь окутала землю. В беседке никого не было. Ветер шевелил белые простыни, которые сушились на веревке. Это было похоже на танец привидений. Вдруг одно из привидений двинулось ко мне и тихо сказало:
— Здравствуйте, Леонид Яковлевич!
Мне стало жутко. Белое покрывало медленно опало, как при открытии памятника, и я увидел Редькина. Он взял меня за руку и повел в беседку.
Мы сели за стол и несколько минут молчали.
— Вы, если я не ошибаюсь, редактор стенгазеты? — спросил Коля.
Я кивнул.
Редькин положил на стол толстую тетрадь в клеенчатой обложке.
— Это дневник, который я вел во время путешествия, — сказал он, — его не читал никто!
Я с уважением смотрел на тетрадь. Бесценная рукопись лежала передо мной, и я еле удержался, чтобы не схватить ее.
— Каждый день я получаю сотни писем, — продолжал Коля, — ив каждом письме одни и те же слова: «...Ваш долг — написать книгу о своих приключениях!» Я пробовал...
— И что же? — спросил я.
Он вздохнул. У каждого героя есть ахиллесова пята. Редькин не был исключением. Он очень много читал и прекрасно излагал мысли вслух, но когда дело доходило до бумаги, мой друг становился беспомощным.
— Внимание, — прошептал Коля, — кто-то идет...
Раздались шаркающие шаги. Из подъезда вышла старуха. Я узнал Василису Ивановну Барабасову. Василиса Иванова достала трубку, набила ее табаком и стала курить. Затем она выбила трубку о каблук, оглянулась и проскакала на одной ноге по асфальту, где мелом были нарисованы классы. Позанимавшись гантелями, Барабасова свистнула. Тотчас примчался ее пушистый кот, и они важно удалились домой.
