— Книга не продается.
Джиллиан встала и отряхнула джинсы.
— Я думаю, существуют определенные правила для таких заговоров.
— Существуют. «Не навреди». «Поступай так, как велит сердце». Колдуньи не проклинают, не заставляют других страдать. — Заметив, что выражение лица Джиллиан нисколько не изменилось, Свет Звезды вздохнула. — Эти книги не зря спрятаны. Тебе нельзя их читать.
Джиллиан высокомерно приподняла бровь. Сколько самоуверенности! Трудно поверить, что ей всего шестнадцать лет.
— Почему? — удивилась она. — Вы же читаете.
— Потерпи, — успокаивал Джек, — сейчас станет легче.
Нельзя сказать, что в Графтонской тюрьме их учили доить коров, но братья-близнецы, которым принадлежал коровник, однажды показали ему, как это делается.
Он обхватил пальцами соски и дернул вниз. В ведро брызнула струя молока.
— Посмотри, ей сразу полегчало, — пробормотала Эдди.
Если корова могла выразить облегчение, то сейчас именно это выражение было написано на ее морде. Эдди вспомнила, как кормила Хло, как иногда запаздывала с кормлением и приходила к дочери с налитой, сочащейся молоком грудью, — она бы точно умерла, если бы ротик Хло не захватил сосок.
Ее удивило то, что Джек явно получает удовольствие от таких простых вещей, как прикосновение к теплым коровьим бокам или поглаживание ее мягкого розового брюха. Она поняла, что Джек, который не желал, чтобы к нему прикасались, истосковался по физическому контакту.
— Ты рос на ферме, — сказала она.
— Кто вам это сказал?
— Ты сам. Посмотри, как ловко у тебя выходит.
Джек покачал головой.
— Я вырос в Нью-Йорке. Умение доить коров — благоприобретенное.
Эдди присела на сено.
— И чем ты занимался в Нью-Йорке?
— Тем же, чем и остальные дети. Ходил в школу. Занимался спортом.
— Твои родители до сих пор живут там?
Джек задержался с ответом всего лишь на секунду.
— Нет.
— Знаешь, — поддела его Эдди, — что мне в тебе нравится больше всего? Ты такой словоохотливый.
Он улыбнулся, и на мгновение у Эдди перехватило дыхание.
— А знаете, что мне больше всего нравится в вас? Страстное нежелание совать нос в чужую жизнь.
Она залилась краской стыда.
— Все не так, как ты думаешь. Я просто…
— Вы хотите знать, откуда я взялся.
Он встал и поставил табурет с другого бока коровы. Эдди больше его не видела.
— Честно говоря, вы и так уже знаете слишком много.
— Что ты вырос в Нью-Йорке и можешь выиграть у Алекса Требека все деньги?
— Отец мог вам кое-что порассказать.
— Например?
— Например, что я выдавливаю зубную пасту из тюбика с краю, а не посредине.
