- Ты хочешь сказать, что среди них были здоровые бойцы?
- Конечно. Это только на фотографиях они друг другу член сосут, хотя... свечку не держал.
Я хотел было подтвердить, что на Ника напали здоровенные бугаи, похожие на атлантов, но понял, что тогда выдам себя, и, спохватившись, промолчал. Слава задумчиво добавил:
- Да. Они там сплошь здоровые кабаны были. Они тусуются в этом районе всегда. Я давно о них слышал, по идее нужно было накрывать их моб, когда они только собирались. Но так как для наших камрадов важно только бухло, дворники и сиськи, то ничего удивительно в том, что меня избили, нет. Они теперь всех бонов изведут, я вам говорю.
Лом, метавшийся из угла в угол и потрясающий огромными кулаками, обхватил руками голову, став похожим на слона с огромными обвислыми ушами. Затем он, хлопнув дверью, вывалился в коридор. Оттуда донеслось:
- Убью!
Алиса, было, сделала попытку вернуть бойца, но Шут махнул рукой:
- Не обращай внимания на Ломика. Он даже не сможет найти, где расположен этот район. Лом всегда так бесится, сейчас напьётся, разобьёт витрину, да отсидит в ментовке ночь. Вот и всё. Давайте лучше думать, как нам отомстить афашникам. Всё равно в мозговой деятельности Лом нам не товарищ.
Думать о мести? Эта мысль мне совершенно не понравилась. Я с трусливой горечью осознал, что даже убей тот скам Славу, я бы не пошёл за него мстить. Это признание пробило во мне пробоину, и тот небольшой объём смелости, что успел во мне накопиться, стал быстро выливаться за борт.
***
Он шёл, не различая неба, и звёзды давали лунный сок под толстыми подошвами ботинок. Лужи брызгали серебром, а глаза Лома излучали ненависть. В общем-то, банальный сюжет для общества, живущего в эпоху перемен.
- Убью.
На выходе из метро он спустил с лестницы двух кавказцев, которые, насилуя друг друга в полёте, кубарем скатились вниз и остались, поломанные, лежать у герметичных дверей.
- Отомщу!
Друзья, возможно, уже и забыли, что его настоящее имя было не Лом, а Евгений Пухов. Нежная, как перина фамилия и успокаивающее, как мягкий знак, имя. Но в глазах Лома, в скрипящей коже костяшек, в налитых молочной кислотой мышцах звучало только одно единственное отчество: "Убить". Он не был так глуп, как о нём думали. В какой-то степени он специально вёл себя по-дурацки, чтобы увидеть на лицах друзей улыбку. Злую кровь в мощные мускулы нагнетали добрые сердечные клапана, и никто не знал о том, что одним из увлечений Лома было выращивание домашних цветов. Он обожал кормить голубей и мог с блаженной улыбкой на устах скормить им полбулки. Несмотря на силу, Евгений был готов служить добродушным пугалом для незлобных насмешек, лишь бы это нравилось его друзьям. Его не волновало, что некоторые люди, вроде Шута, пользовались этим и часто оскорбляли его.
