— Я слышал, что из всех наград вы более всего гордитесь медалью «Pour…
— …le Mérité». Да, на сей счет вас правильно информировали.
— За что вы ее получили?
— О боже… Как давно это было!
Он запрокинул голову, собираясь с мыслями, затем начал говорить совсем иным голосом — голосом сказителя, оказавшегося в своей стихии.
Ноябрь 1917-го. Итальянские Альпы. Итальянцы бегут, и ничто не остановит Роммеля и его людей. Ни холод, ни лавины, ни отвесные скалы, штурмовать которые он заставляет своих солдат. Ни численное превосходство противника — менее всего численное превосходство, потому что численность ничего не значит, если нанести удар с самой неожиданной стороны в самое неожиданное время. Обходной маневр, ловушка, затем ураганный пулеметный огонь, рассчитанный на то, чтобы сломить дух даже лучших частей врага.
Они продвигались по узкому глубокому ущелью к городку Лонгароне — узловой точке всей сети горных укреплений итальянцев. Дорога сперва вилась по одному берегу ущелья, затем по узкому шаткому мосту перекидывалась на другой. Лейтенант Роммель повел своих людей на штурм моста, не дав итальянцам времени подорвать заложенные заранее мины. На выходе из долины они попали под жестокий обстрел со стороны Лонгароне, до которого оставалось не более полумили. Но между ними и городом лежала река Пьяве. На глазах у Роммеля итальянские части, спасающиеся с дальнего берега реки, уничтожили взрывом единственный мост. В бинокль ему видны были улочки городка, забитые пехотой, военными грузовиками и орудиями.
Оставалось одно — форсировать реку под обстрелом. Роммель отвел один свой взвод и пулеметный расчет вниз по течению и переправился через реку. За ними последовал еще один взвод, и еще один.
— Храбрецы, — вспоминал он теперь, почти четверть века спустя. — Хорошие солдаты.
К вечеру они утвердились под Лонгароне, перекрыли дорогу и железнодорожное сообщение с городом. В течение следующих двух часов почти тысяча итальянских солдат пытались спастись из города по этой дороге, и люди Роммеля, окружая их, принуждали к сдаче. А с наступлением темноты Роммель взял двадцать пять человек и отправился изучать укрепления и оборонительные позиции в самом городке. Он знал, что в Лонгароне размещены более десяти тысяч солдат, но ему нужны были подробные сведения.
Они нарвались на уличную баррикаду и попали под пулеметный огонь. Ром мель отступил с большой поспешностью, но под ливнем пуль все его люди были убиты, ранены или захвачены в плен — все, кроме Роммеля. Он скрылся в тени, сумел проскользнуть к своим позициям. Он перестроил их в новый порядок, и пулеметным огнем шесть раз заставлял штурмовавших его позиции итальянцев отступить в город. Опасаясь попытки обхода с их стороны, он приказал поджечь стоявшие вдоль дороги дома, озарив поле боя светом пожаров. За ночь к его маленькому отряду подошли подкрепления, и Роммель готов был на рассвете начать атаку. Но на рассвете итальянцы сдались. В тот день Роммель взял более восьми тысяч пленных.
