В боях на смоленском направлении шведская армия, израсходовав значительную часть боеприпасов и понеся большие потери в живой силе, исчерпала свои наступательные возможности. Провал стратегии «блицкрига» заставил шведское командование коренным образом изменить свои планы кампании 1708 г.
На военном совете в Старишах генералитет рекомендовал королю отказаться в преддверии осенней распутицы от дальнейших попыток прорваться к Смоленску и отойти для зимовки на Украину. Но смысл маневра заключался не только в этом. А. А. Матвеев доносил из Гааги, что «из секрета здешнего шведского министра сообщено мне от друзей, что швед, усмотря осторожность царских войск и невозможности пройти к Смоленску, также по причине недостатка в провианте и кормах, принял намерение идти в Украину, во-первых, потому, что эта страна многолюдная и обильная и никаких регулярных фортеций с сильными гарнизонами не имеет; во-вторых, швед надеется в вольном казацком народе собрать много людей, которые проводят его прямыми и безопасными дорогами к Москве; в-третьих, поблизости может иметь удобную пересылку с ханом крымским для призыву его в союз, и с поляками, которые держат сторону Лещинского; в-четвертых, наконец, будет иметь возможность посылать казаков к Москве для возмущения народного».
Существенную роль в формировании этих планов и их последующего воплощения в жизнь сыграли заверения крымского хана Девлет-Гирея II, запорожского кошевого К. Гордиенко и гетмана И. Мазепы о их готовности к совместным действиям против России. И если мотивы сближения Бахчисарая со Стокгольмом на почве идеи реванша достаточно понятны, то причины политической переориентации части украинского казачества требуют особого рассмотрения.
Как в период консолидации русских земель вокруг Москвы в XIV–XVI вв., так и в более позднее время объединения нерусских земель в пределах многонационального Российского государства наблюдался один и тот же политический ритм, вызванный внутренней противоречивостью процесса интеграции, в котором одновременно действовали центростремительные и центробежные силы. Из их противоборства и рождалась политика качающегося маятника по отношению к Москве, серединное положение которого являлось наиболее оптимальным для местных интересов, но которое исключалось политическими условиями той эпохи и шло вразрез с силами динамики исторического развития.
История воссоединения Украины с Россией служит нагляднейшим тому примером. Программа Б. Хмельницкого на воссоединение Украины с Россией сменяется затем «самостийной» линией гетмана И. Выговского, который в плане ее реализации совместно с крымским ханом громит под Конотопом конницу «москалей». Однако подобная борьба за «независимость» с необходимостью и довольно скоро возвращает Украину под гнет панской Польши. Рядовое казачество на Переславской раде сбрасывает Выговского и выбирает гетманом Ю. Хмельницкого в надежде на его приверженность политическим заветам отца. Московское войско вновь идет на помощь украинскому народу, но, снова преданное казацкой верхушкой, терпит страшное поражение под Чудновом. И, несмотря на историческую обреченность политики опоры на внешние силы в поисках достижения мифической «самостийности», эта идея продолжала свое существование и наиболее ярко проявилась в мыслях и делах гетмана И. Мазепы.
