Акцентируя свое внимание на дипломатическом решении поставленных задач, Петр отнюдь не переоценивал его возможности, оставляя значительное место в общем внешнеполитическом курсе военным средствам борьбы с противником. Как только царю стало известно о Альтранштедтском мире, он созвал в декабре 1706 г. в Жолкиеве военный совет, на котором был выработан стратегический план действий на случай шведского вторжения. Военной доктрине Карла XII, опиравшейся на концепцию победоносного решающего сражения, русское командование противопоставило идею маневренной обороны, чтобы измотать и обескровить шведскую армию в арьергардных боях и создать тем самым предпосылки для перехода впоследствии к решительным действиям по ее уничтожению. В начале 1707 г. в стране развернулись грандиозные работы по строительству и ремонту укреплений по линии Псков — Смоленск — Киев. Но особое внимание царь уделял укреплению Смоленска и Москвы. Основные силы русской армии, общая численность которой достигала к этому времени почти 100 тысяч человек, заняли позиции западнее Орши, надежно прикрыв московское направление. Вместе с тем, международная обстановка первых месяцев 1707 г., казалось, не требовала проведения форсированных мероприятий по подготовке страны к обороне.
Действительно, кризис в шведско-австрийских отношениях исключал сиюминутную опасность для России со стороны Карла XII. Более того, психологическая атмосфера неизбежности вооруженного столкновения между этими странами, охватившая Европу, возрождала в политических кругах держав Великого союза страшную картину эпохи Тридцатилетней войны, когда франко-шведский союз сыграл решающую роль в сокрушении военной мощи империи Габсбургов. Возможность развития событий по этому сценарию заставила дипломатию морских держав прилагать максимум усилий как по линии умиротворения Карла XII, так и в направлении воссоздания в ограниченной форме Северного союза. В Лондоне считали ситуацию столь серьезной, что сочли необходимым приступить к переговорам в Копенгагене о возобновлении датско-шведской морской войны и оказали исключительно теплый прием русскому послу А. А. Матвееву, который прибыл в Англию в мае 1707 г.
Направляя Матвеева на переговоры в столицу державы, которая являлась признанным лидером Великого союза, Петр поставил перед ним задачу добиться заключения англо-русско-голландского союза, на укрепление боевой мощи которого Россия обещала передать 30-тысячную армию и предоставить Англии режим наибольшего благоприятствования в торговле. Со своей стороны Лондон должен был выступить в качестве посредника заключения мира на севере при условии сохранения за Россией Петербурга и прилегающих к нему земель. Если же Швеция не проявит склонности к миру, то Англия должна принудить ее к этому посредством посылки в Балтийское море своего флота. Для достижения позитивных результатов на переговорах Матвеев не должен был скупиться на подкупы английских министров, в особенности, герцога Мальборо — фактического главы правительства королевы Анны. Но козырной картой русской дипломатии Петр все же считал заинтересованность Англии в торговле с Россией и, главное, получение от нее сырья и материалов, необходимых для строительства британского флота.
