И знак на бортах фургонов: желтый круг с тремя радиальными секторами черного цвета.
— Ядерный поезд, — сказал незнакомый майор.
— Куда это они? — спросил Сантуш.
— Бес знает. — Майор извлек сигареты, вышиб одну из пачки и защелкал зажигалкой. — Второй за неделю.
— Сюда привозят? — подключился к беседе ваш верный повествователь.
— Отсюда вывозят! — Майор глянул на меня через плечо. — Что в мире происходит, черт…
В мире было куда как неспокойно.
Для меня неспокойствие с недавних пор отлилось в фигуру товарища Иванова: черный костюм, белая рубашка, старенькие, но ладные ботинки, голос надтреснутый, как и его заслуженное пенсне.
В стенах Склада № 5 нас встретил именно он. Сидел на ящике из-под пушки «Стилет» и что-то писал в планшете. Вокруг бродили, стояли, тихо общались несколько пилотов. Четверо. А еще чуть поодаль один лейтенант. Судя по телосложению — или десантник, или осназовец. Среднего роста, плотный и, даже по первому впечатлению, страшно сильный.
Увидев новоприбывших, Иванов отложил планшет, встал.
— Товарищи, прошу ко мне. Нет, не надо в одну шеренгу, мы не в армии.
Мы собрались.
— Позвольте представиться. Меня зовут товарищ Иванов. Я специальный уполномоченный ГАБ. Уполномочен я в данном случае организовать Эскадрилью Особого Назначения. Личный состав, то есть вы, отобран по весьма строгим критериям. Коротко скажу: считайте себя элитной штрафной эскадрильей. Именно так: штрафной и элитной.
— Прошу прощения! — поднял руку один из пилотов. — Как ваше имя-отчество? И звание? Как обращаться к вам?
Спецуполномоченный слегка скривился.
— Обращайтесь ко мне, как я и сказал: товарищ Иванов. Имя мое вам без надобности. С днем ангела мы друг друга поздравлять не будем. Еще вопросы? Хорошо. Задачи эскадрильи будут сугубо секретные. В основном это разведка. А также разные мероприятия, не имеющие прямого законного обоснования, но необходимые для страны. Официально мы не существуем. Вы подчиняетесь только мне или моему заместителю: товарищу Браун-Железновой. — Кивок в сторону Саши. — Я подчиняюсь непосредственно Центру. Вы должны понимать, что это значит.
О да, мы понимали. Центр, особенно когда не называют конкретных имен и названий — это очень круто. И подчинение без посредников тоже круто.
— У нас огромные, почти неограниченные права. Точнее, права наши ограничены лишь требованиями целесообразности. Всё, что целесообразно и на пользу дела — хорошо. Сообразно, ответственность на нас огромная. Страшная ответственность. Как я уже сказал, официально нас не существует. Более того, почти весь личный состав числится погибшим, пропавшим без вести или отбывающим различные сроки заключения. В случае успеха нашей деятельности вы будете восстановлены в званиях, личные дела будут абсолютно чисты. Стаж засчитают по военным нормам: год за три. При этом нужен контроль за вашей деятельностью. Присяга в нашем случае — не гарантия. Поэтому каждому из вас будет имплантирована миниатюрная бомба с дистанционным взрывателем. В район первого шейного позвонка…
