А на берегу шла жестокая сеча. Русские дружинники везде теснили шведов. Дружинник Савва пробился к златоверхому шатру предводителей шведского войска и подрубил опорный столб – шатер рухнул, вызвав панику в шведских рядах. «Полки же Александровы, видевши паление шатерное, возрадовались», – замечает летописец.
Многие русские витязи отличились в этом бою: новгородец Сбыслав Якунович, вооруженный одним топором, «многажды» врывавшийся в шведские ряды и геройски бившийся, «не имея страха в сердце своем», княжеский ловчий Яков, заслуживший похвалу своего господина княжеский слуга Ратмир. Конный дружинник Гаврила Олексич так увлекся погоней за одним из знатных рыцарей что въехал верхом на палубу корабля. Шведские корабельщики сбросили храбреца вместе с конем в реку, но он сумел выбраться на берег и тут же схватился со шведским «воеводой», пытавшимся собрать вокруг себя рыцарей. Пешцы новгородца Миши захватили три шведских шнека и потопили их. Сам князь Александр Ярославович сошелся в рыцарском поединке с Биргером и ранил его: «возложи Биргеру печать на лице острым своим копьем».
Сражение продолжалось до темноты. Только к ночи князь отвел своих воинов в лес, чтобы утром довершить разгром врага. Но предводители шведского войска не приняли нового боя, слишком велики оказались потери. Копье князя Александра Ярославовича вывело из строя Биргера, его с трудом спасли оруженосцы и слуги. Убит второй по значению военачальник – «воевода», один из епископов. Много погибло знатных рыцарей, застигнутых врасплох в своих шатрах, тела их шведы погрузили на несколько кораблей и пустили вниз по течению реки Невы. Простолюдинов похоронили на месте, в общей могиле, и было их, по словам летописца, «без числа». Многие были изранены. И предводители шведского войска приняли единственно разумное решение – спасаться бегством. Шведские шнеки отошли от берега и скрылись в темноте…
Победа была полной, причем достигнута малой кровью: в сражении пало всего двадцать воинов князя Александра Ярославовича. Новгородских ратников, павших в битве на Неве, поминали во время церковных служб больше трех столетий. Были среди них и совсем простые люди, например, «Дрочило Нездылов, сын кожевника». Геройская смерть за родную землю уравняла сына кожевника со знатными людьми, тоже сложившими голову в этом бою: Константином Луготинцем, Гюрятой Пинешиничем, которых в поминальном синодике именовали по отчеству.
Произошла эта битва 15 июля 1240 года. За победу в ней молодой новгородский князь Александр Ярославоич был назван Невским, а о его подвигах написано специальное «житие», которое вошло во многие списки русских летописей. Невская битва навсегда сохранилась в памяти народной. Четыреста шестьдесят лет спустя, когда Петр Великий впервые оказался на берегах Невы, местные жители, потомки древних новгородцев, показывали ему место, где по, народному преданию, произошла битва Александра Невского со шведами. Поблизости от предполагаемого места битвы Петр I основал первый в Петербурге монастырь и повелел перевезти туда из Владимира останки Александра Невского.
