— Да не было никаких подробностей!
— Однако, — цокает языком Дима, — Баженов теряет квалификацию. Ну да ладно, это дело наживное. Да и не о них сейчас речь.
— Чего ты от меня хочешь? Что я могу сделать? У меня есть только эта работа!
— Ты кандидат биологических наук, если я правильно проинформирован.
— И что? Кому я нужна? Я почти три года не работала по специальности. И вообще…
— Ты что, поглупела за эти три года?
— Нет. Но куда я пойду со своим дипломом? Как объясню, чем занималась эти три года?
— Я правильно понимаю? Ты в принципе согласна сменить… род занятий, но не знаешь, как это сделать?
— Ну, предположим, — осторожно отвечает Женя.
Тихомиров усмехается. Это оказалось гораздо проще, чем он думал. Достает телефон, выбирает абонента.
— Можешь договариваться, она согласна.
Нажимает отбой. У Женьки глаза на пол-лица.
— Эй, ты чего? На что это я согласна?!
— Должность доцента на кафедре генетики в нашем универе и преподавательская деятельность не покажется тебе достойной заменой вот этому? — он обводит рукой салон «Логана».
— Что?! — Женя не верит своим ушам. — Вот так… просто… Раз-два и все? И у меня есть новая работа?
Тихомиров самодовольно улыбается.
— Да, не вопрос. Как два пальца об асфальт. Для тебя — все, что угодно, — и, подумав, добавляет: — Там коллектив преимущественно дамский. Бальзаковских возрастов и около. Алефтина Петровна, заведующая кафедрой — милейшая женщина. Думаю, тебе там будет комф…
Закончить фразу он не успевает.
Эти слова добивают ее окончательно. А, кроме слов, — понимание того, что есть на свете еще один человек, которому не все равно, что с ней происходит. Напряжение, копившееся на протяжении последних недель, даже не недель — месяцев, прорывается наружу.
Она всхлипывает, утыкается лбом Димке в плечо, закидывает руки ему на шею и начинает в голос, с чувством рыдать.
Дмитрий предпринимает нерешительные попытки высвободиться, которые Женька яростно пресекает, вцепившись мертвой хваткой в его шею и не прекращая реветь. Потом пытается ее урезонить:
— Жень, перестань, а? Пожалуйста. Это мой любимый костюм. И он уже насквозь промок….И галстук тоже любимый. Не надо…
Все без толку. Совсем уж беспомощно произносит:
— Ну, Женяяяяя… Ну что ты… — вздыхает. — Баженов убьет меня, когда узнает, что ты из-за меня ревела.
— Не… из-за… тебя… — умудряется прохлюпать она.
— Да? Ну, тогда ладно, — обреченно притягивает ее ближе к себе, обнимает одной рукой за плечи, другой гладит по волосам. — Так ему и скажешь, если что! Реви, чего уж теперь… Только не долго, ладно? Минут пять, не больше.
