Худяков замолчал. Олег видел, как ему тяжело. Худые узловатые пальцы дрожали, когда он достал из кармана носовой платок. Промокнул лоб.
— Может, выйдем, покурим? — спрашивает Олег. В голове при этом мелькает мысль: «Угроблю старика на хрен!».
Сигарета оказывает свое волшебное действие, и профессор решается продолжать.
— Все кончилось, когда его жена узнала. Кто-то их наших кафедральных кумушек напел ей, наверное. Был скандал страшный. Она явилась на кафедру. Орала в кабинете заведующего так, что мы все слышали. Сплетницам — раздолье. Вот уж всю грязь вынесли наружу. Менталитет торговки базарной, что с нее взять. Что за блажь отношения на публике выяснять — не понимаю…
— А Женя? — перебил его Олег. Ему впервые за время рассказа Худякова стало страшно.
— Это промысел Божий, не иначе. Не было ее в тот день. Заболела. Отравилась чем-то. Позвонила, предупредила. Не представляю, что было бы, если бы и она там была… А так… Ну, в общем, пошумела она, жена Поземина, и, видимо, предъявила ему ультиматум. А он же трус. И… бросил он Женечку.
«Ну и слава Богу» — подумал Олег.
— Я поначалу обрадовался, — словно прочел его мысли Владимир Алексеевич. — Не стоил он и мизинца ее, уж простите за банальность. Хотя на Женечку… смотреть было больно. За спиной шушукались. Я не знал, как помочь ей. Но она девочка крепкая. В конце концов, решила, что лучшее лекарство — это работа. И взялась за подготовку к защите кандидатской. Надо было минимум сдавать. Я ей помогал, чем мог. Ее-то научный руководитель шарахался от нее, как черт от ладана. Тут-то все и выяснилось…
Очередная пауза. Владимир Алексеевич снова достает платок. Вытирает лоб. Молчит. Пальцы его сжимаются в кулаки. Разжимаются.
Олег едва сдерживается, чтоб не рявкнуть: «Ну? Что? Не томи!». Остатков выдержки хватает на то, чтобы молчать. И ждать.
— Не знаю, на что он рассчитывал. Но предположить могу. Она ж у него с рук ела. Думал, что уговорит. Да и уговорил бы, наверное, если б это все не вскрылось раньше времени. Он планировал большую часть ее наработок в свою докторскую включить. Наверное, сказал бы ей, что, мол, давай сначала я на твоих результатах докторскую сделаю, а потом мы тебе вдвоем — кандидатскую. Я так предполагаю. Ну, а Женя, когда поняла, что он собирается результатами ее работы воспользоваться, уперлась. Правильно, конечно, сделала. С одной-то стороны. Послала его куда подальше, сказала, что это ее материалы, для ее кандидатской, а он пусть выкручивается как хочет. Да вот только и Поземину-то деваться некуда было. Его защита уже в плане кафедры стояла. Видно, он ее сначала уговаривал, а когда понял, что бесполезно…
