Подопытная Лауры, конечно, еще чувствовала себя униженной перед подругой, которой натрепала всяких чудес про их отношения и, как водится, немного приукрасила действительность.
– Вот ты ходила, как придурошная молчунья, так бы дальше и ходила, а то полезла в гадалки. Все равно дружить с тобой никто не будет.
Однако Лаура лишь пожала плечами и с невозмутимым видом удалилась, ничего не доказывая и никого не убеждая.
– Слушай, – говорила подружка хвастунье. – Ну, она же, кажется, сказала тебе правду про все остальное.
– Как бы его проверить?
Подружки решили установить за ним почти круглосуточное наблюдение и в течение нескольких дней убеждались в правдивости слов Лауры. Слава гадалки начала обретать вполне реальные очертания.
26
Сентябрь. Портрет. Дима
Он очнулся и не понял, где находится. Сверху на нем лежала Адина бабка, и рука не чувствовалась. Кисть его была плотно перехвачена веревкой, на которой висел портрет. Он попытался снять с себя тяжелый холст, но сначала надо было освободить руку. Дима вспомнил, как пытался снять картину со стены, и ему показалось, что старуха схватила его. «Вот накурился, нормальная такая трава. А оказывается, просто зацепился за веревку». Он пошевелился, и голова затрещала по всем швам черепной коробки. Кое-как выбравшись из-под портрета, он взял его и поставил к стене. Сел на кровать. Было плохо. В поле зрения оказались бутылка и коробочка. «Нет, нет, нет!» – сказал Дима коробочке и выкинул ее через окно. Бутылку открыл, употребил остатки виски и пошел на кухню – очень хотелось есть. Пакеты, которые вчера привезла Ада, стояли неразобранные. Заглянул в один – молоко, йогурты, хлеб, колбаса, сыр. «Наверное, испортились, жара». Он взял пакет и целиком поставил в холодильник. Во втором лежали овощи. Он поступил с ним так же, как с первым. Еще был пакет с вином, водой и сигаретами. На плите грустили в кастрюле остатки вчерашней пасты. Рядом открытая коробочка со сливками. Дима вылил их в кастрюлю, подогрел и съел пасту. Сделал кофе. Выпил вина. Стал приходить в себя. «Интересно, сколько времени?» Нашел телефон, и тот жалобно пискнул в его руках. Часы показали полдень. «Блин, зарядника нет. И ноут, наверное, тоже сдох. Надо быстрее позвонить этой сумасшедшей». В трубке долго раздавались длинные гудки, никто не подходил. Дима выключил свой телефон, чтобы сохранить в нем хоть сколько-то энергии. Внезапно ему захотелось спать, и он, предусмотрительно закрыв входную дверь, снова поднялся наверх. Портрет стоял у стены и смотрел на него взглядом, полным превосходства.
