В то же время Оливия не могла не чувствовать, что прогресс иногда бывает очень горьким лекарством. Невзирая на все эти британско-американские разногласия, ей в голову как-то пришла непрошеная мысль: а может быть, «старая фирма» тоже в чем-то виновата? В негибкости, упрямстве и нежелании считаться с законами, правящими в новом здании «Маккензи» в Фаррингдоне?..
Они остановились на кромке берега озера Вирджиния. В этот серенький денек даже кувшинки спрятались под поверхностью воды. Одной рукой Стюарт держал над ними зонтик; маленький водопад, стекающий с его выпуклой поверхности, заставлял их теснее прижиматься друг к другу. Свободной рукой он повернул ей подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.
— Ты так странно вела себя в последние несколько дней… Скажи мне, что случилось?
— Ничего!
— Нет, что-то есть — и что-то не так!
— Все столь невозможно правильно, что иногда мне приходится ущипнуть себя — не сплю ли я? А если что-то беспокоит меня или выбивает из колеи — то ты всегда на месте, чтобы поправить.
— Это так ужасно?
— Нет, но это смущает, заставляет задуматься, что же, собственно, я — я сама — делаю, Стюарт? Всю жизнь отец заставлял меня чувствовать свою неполноценность. Он мечтал о сыне, который подхватил бы дело после его отставки. Но отцу пришлось довольствоваться мной — бесполезной девчонкой, как он считает.
— Что, Гарри шовинист? — серьезно спросил он, заставив ее улыбнуться.
— Нет, он просто большой мужчина-хозяин, в противоположность моему явно женскому образу. Девушки выходят замуж, заводят семью, растворяются в домашних делах. Империи и великие династии гибли от недостатка наследников мужского пола. Женщины только закупоривают артерии цивилизации, большого бизнеса и высокой политики. У них слишком большой эмоциональный багаж, чтобы носить его всюду, где они таскаются… Я хотела сказать, скитаются!
— Что-то не улавливаю твою мысль, — сказал он, и его лицо затуманилось.
— Совет, Стюарт! Комната Совета — не место для разгрузки эмоционального багажа. Вот почему отец всегда вдалбливал матери, чтобы не звонила ему на работу, если у нее перегорели пробки, или взорвался утюг, или протекает стиральная машина. Потому-то я и перебралась на свою квартиру — не могла противостоять его позиции, ее слезам и их дурацким скандалам.
— Ноша, о которой я говорил, Оливия… в общем, это все у тебя от отца, кроме доброго сердца!
— Что это?
— Ты унаследовала от него не только бизнес, но и деловую хватку!
