Святые, которые дежурили в эту ночь, вероятно, мягко улыбались на небесах, гладя на наших просветленных часовых.
***
Дважды группы добровольцев покидали наши окопы ночью, пересекали Донец, нагруженные взрывчаткой, заходили в тыл к русским на несколько километров, чтобы заминировать железную дорогу, по которой снабжался фронт.
Мы предполагали, что и русские совершают аналогичные вылазки в наш тыл.
Наши посты бдили, не расслабляясь ни на секунду. Однако их разделяли слишком большие промежутки, и враг мог проскользнуть между ними. Однажды ночью я получил доказательство этому.
Я стал адъютантом и потому должен был поддерживать связь между подразделениями. Это случилось однажды утром. Я попробовал вместе с одним из моих солдат добраться до самого южного фланга нашего сектора. Нам предстояло пройти примерно два километра просеки и холмы, разделенные маленькой долиной и маленькой рощей. Красные пускали ракету за ракетой. Когда догорела очередная, я сказал своему товарищу: «Подождем здесь. Я намерен добежать до деревьев. Если я сделаю это, следуй за мной как можно быстрее».
Выпрыгнув из укрытия, я помчался к деревьям со скоростью ветра.
Как только я оказался под деревьями, то непроизвольно заорал. Затем я бросился на землю и поспешно пополз на другую сторону холма. Я почувствовал присутствие людей в тени деревьев. Каждая моя клеточка, каждый нерв говорили, уверяли, убеждали, что я находился в считаных дюймах от врага.
Кружным путем я присоединился к своему товарищу. Хотя я доложил об инциденте в штабе, мне не поверили. Однако я настаивал. Я видел этих шпионов своим шестым чувством даже более верно, чем если бы потрогал их. Но через два дня трагические события доказали, что я был прав.
Этой ночью патруль в составе четырех человек из 1 — й роты точно так же обнаружил русских, хотя с другого направления. Наши люди должны были пройти через рощу. Как раз в тот момент, когда патруль подошел к деревьям, около десятка красных обстреляли их из засады. Один из наших солдат, которого русский схватил за волосы, сумел вырваться, однако его держали с такой силой, что солдат скальпировал сам себя. Он бежал, как сумасшедший, пока не рухнул перед одним из наших постов, где лежал недвижимо, его голова была залита кровью. Другие, попавшие в ловушку, напрасно отбивались. Красные потащили их к Донцу.
Мы слышали их крики, когда они боролись и плыли. Однако большевиков было в три или четыре раза больше, и они утащили бедняг на противоположный берег реки.
