Мужчина улыбнулся — он был доволен, что жена хвалит его работу и видит в ней искусство, которое никто, кроме него, постичь не может. Он часто приходил в восхищение от того, что она, ничего не понимая в самой работе, имеет острый, проницательный глаз и может сразу отличить превосходно исполненное изделие.
Когда она видела, что он завершил и довел до конца работу над каким-нибудь предметом гарнитура, покрыл его резьбой, она ощупывала своими пальцами резьбу так же мягко и нежно, как мать касается ресниц своего ребенка, погруженного в сон. Когда она проверяла, легко ли входит в письменный стол сделанный им ящик, она вставляла его осторожно и вынимала медленно и торжественно, будто она никогда не видела прежде ящика для письменного стола.
Как высоко ценила женщина талант своего мужа!.. Это и была та волшебная нить, которая крепко связывала их друг с другом.
И вот они договорились взять помощника. Остается теперь только найти подходящего человека.
Жена предложила мужу подобрать себе помощника с добрым нравом, спокойного и тихого, чтобы сделать из него друга и товарища по работе, а не просто подмастерья. Муж иначе и не мыслил, и они в один момент договорились, что лучше всего им подойдет мастер Али эш-Шахт. Жена полагала, что мужу следует позвать завтра Али к обеду, а затем предложить совместно работать.
Проблема была наконец разрешена. Они легли спать со спокойной душой. В темноте мужчина протянул свою руку и потрогал волосы и лицо женщины. Женщина ощутила его руку на своих губах и нежно поцеловала ее, затем он спрятал голову у нее на груди, и они заснули глубоким, спокойным сном.
На следующий день пришел уста Али эш-Шахт. Имя его вполне подходило его внешнему виду[13]. Он действительно был огромного роста. Женщина взглянула на него, сравнила со своим тщедушным и слабым мужем. Она подумала, что Али ничего не стоит скрутить ее мужа голыми руками и выбросить в окно.
Насколько уста Али был велик и громаден телом, настолько он был младенец душой. Он был крайне простодушен, незлобив, робок, застенчив и молчалив. Он говорил только тогда, когда его спрашивали. Все трое закончили обед и уже договорились обо всем. Разве долго договориться хорошим людям? Ведь это трудно лишь для низких, подлых и жадных душ, снедаемых завистью и полных эгоистических устремлений.
Вот так-то уста Али занял свое место в мастерской. Ему освободили один из углов, где он поставил свой верстак и молча и спокойно принялся за работу рядом с уста Ибрагимом. Ситт Закия стала готовить гораздо больше еды, которую она приносила в полдень в мастерскую, потому что супруги настояли, чтобы уста Али обедал вместе с ними. А почему бы и нет?! Ведь пословица говорит: «На троих готовили — и четвертый сыт».
