Между тем на краю горизонта, там, где только что закатилось солнце, небо сохранило лиловато-серый оттенок. Но вот этот свинцово-фиолетовый горизонт начал постепенно светлеть и проясняться, пока не получилось впечатление мнимого рассвета и не стало казаться, что колеблющееся солнце вот-вот снова вернется. Весь закат алел розоватой зарей, которая постепенно стала вновь медленно угасать и переходить в прежний лиловато-свинцовый оттенок, - и наступила ночь. Еще сутки тому назад пассажиры "Короско" с палубы своего парохода любовались ночью, такими же звездами и тем самым серпом молодого месяца. Всего двенадцать часов тому назад они завтракали в уютном салоне перед отправлением на экскурсию; немного времени, казалось протекло с тех пор, - а нескольких из них уже не было в живых, остальные же стали за это время совершенно другими людьми.
Длинная вереница верблюдов беззвучно тянулась по залитой трепетным лунным светом пустыне, словно ряд привидений. В начале и в хвосте каравана мерно колыхались белые фигуры арабов. Кругом ни звука, - и вдруг, среди этой мертвой таинственной тишины и безмолвия, откуда-то издалека донеслись звуки человеческого голоса. Голос этот, сильный и благозвучный, пел знакомый напев: "Мы на ночь делаем привал, еще днем ближе к цели!"
Пленным казалось, что они различают слова, и все они невольно содрогнулись: неужели мистер Стюарт пришел в себя и с умыслом выбрал эти слова, или же то была простая случайность его бреда? И все они невольно обратили свои взоры в ту сторону, где остался их бедный друг: он отлично знал, что уж очень близок к цели...
- Дорогой мой дружище, надеюсь вы не очень сильно ранены? - сочувственно и с искренней тревогой в голосе осведомился Бельмонт, ласково и любовно положив руку на колено Кочрэня.
Полковник теперь понемногу выпрямился, хотя все еще не мог отдышаться.
- Я теперь почти совершенно оправился, - отозвался он заметно изменившимся голосом, - будьте добры, не откажитесь указать мне того человека, кто нанес мне этот удар!
- Вот тот, который теперь здесь подле Фардэ, там, впереди! - отвечал Бельмонт.
- Благодарю, я сейчас не совсем хорошо различаю его отсюда, при этом неверном, обманчивом свете луны, но думаю, что сумею узнать его потом. Это, кажется, еще молодой парень, безбородый... не правда ли, Бельмонт?
- Да, но, признаюсь, я думаю, что он переломил вам несколько ребер...
- Нет, нет, он только вышиб из меня дух, я не мог перевести дыхания... Да и теперь еще дышится трудно...
