Заметив, что Джереми взглянул в сторону дома, Мириам поспешно задернула занавеску. Если не он, так Томас мог заметить, что она подглядывает за ними из окна. Мириам дрожала от гнева. Раз уж Джереми женился на ней, чтобы избежать пересудов, которые могли возникнуть, если бы она жила в доме в качестве экономки, то теперь, когда она официально стала его женой, просто обязан уважать ее!..
Эй, девочка, успокойся, сказала себе Мириам, немного поостыв. Ведь он женился на тебе главным образом для того, чтобы закрепить договор. Не было даже намека на то, что этот брак будет настоящим хотя бы внешне. Но как ей стало нехорошо при мысли, что Джереми не намерен порывать со своими любовницами. Ведь он даже не пытался уклониться от объятий этой женщины в присутствии Томаса. Значит, ему плевать на то, что она, Мириам, станет посмешищем для окружающих.
Напрасно она понадеялась, что Джереми хотя бы для виду будет соблюдать приличия.
Поглощенная своими мыслями, Мириам не слышала, как отъехала машина, и очнулась только при звуке отворяемой входной двери. Она все еще стояла у окна. Сообразив, что не успеет скрыться, девушка гордо вскинула голову и приготовилась холодно встретить сочувствующий взгляд Томаса. Но Джереми вошел в дом один. Какой поразительно красивый и надменный мужчина, подумала Мириам.
Он понял, что она все видела, и сказал:
— Камилла не захотела остаться.
Джереми так спокойно произнес имя женщины, с которой только что целовался, что Мириам снова охватил гнев. Она не позволит ему унижать себя!
— Камилла? — с вызовом спросила Мириам.
— Камилла Вистлинг, дочь моего соседа по ранчо, — спокойно пояснил Джереми, подходя ближе.
Мириам невольно поискала следы помады на его губах.
— Похоже, для вас Камилла не просто соседка, — заметила она с раздражением, но ее негодование, казалось, только забавляло Джереми.
— Я знаю, что она была бы не прочь стать здесь хозяйкой, — рассмеялся Джереми.
Боже, сколько цинизма! Мириам была не в силах выносить его взгляд и потому отвернулась, чтобы не видеть этой вмиг опротивевшей ей физиономии. Как он жесток и равнодушен! Неужели в его сердце нет ни капельки сострадания к женщине, оказавшейся в такой двусмысленной ситуации?
— А где Том? Он, кажется, был с вами? — холодно поинтересовалась она, не выдавая всех своих эмоций.
— Полагаю, он не захотел смущать вас. — Джереми, усмехнувшись, посмотрел ей прямо в глаза. — Том — мастер на такие штуки. Как говорится, в тихом омуте черти водятся.
