Придя в себя, Тревис увидел склоненное над ним лицо Алекс.
Он решил, что сон продолжается — он так много думал о ней во время полета, что теперь, в этом сне, она предстала перед ним во всей своей вещественности, вплоть до розового пушистого свитера, с косой, перекинутой на грудь.
— Привет, — тихо промолвило видение.
Тревис протянул руку, чтобы коснуться толстой соломенной косы, но вид собственной обнаженной по локоть руки остановил его. Он замер в испуге, когда перевел взгляд на незнакомую, в синюю полоску, пижаму, прикрывавшую его грудь.
— Что это? — воскликнул он, пытаясь приподняться.
— Спокойно, — остановила его Алекс и, обхватив его за плечи, осторожно снова уложила на подушку.
Он с недоумением смотрел на задрапированные холстом стены тесной комнатки и монитор в углу. Только сейчас Тревис почувствовал острый запах лекарств. Так пахнет только в больницах — от Сенегала до Гренландии. Ошибки быть не могло.
— В меня опять стреляли? — вырвался у него вполне логичный в данном случае вопрос.
— Опять? — переспросила Алекс, и в глазах ее были недоумение и испуг. — Конечно, нет.
Не веря ей, он поспешно ощупал себя под простыней. Нет, ноги, руки вроде бы целы.
— Да, вы правы, — наконец немного успокоился Тревис. Почему тогда он здесь? В сущности, его беспокоили головная боль и непонятная слабость, которую он ощутил еще в аэропорту.
Что с ним произошло? Он попытался вспомнить. И припомнил двух мерзких подростков, совсем мальчишек, шарящих по его карманам.
— Ублюдки, — мрачно выругался Тревис и покраснел от стыда. Как он мог позволить двум малолетним хулиганам обчистить себя? Он искоса бросил взгляд на Алекс. Как она здесь оказалась? Каждый раз, когда он попадает в передрягу, она тут как тут.
— Какой сегодня день? — спросил он сердито, раздраженный собственной беспомощностью. — И скажите, что вы здесь делаете?
Алекс растерянно заморгала, уловив явно враждебные нотки в его голосе.
— Сегодня — суббота. Вас доставили сюда рано утром. Мне позвонили из больницы в семь утра. В вашем кармане нашли мою визитную карточку. — В ее мягком голосе звучал упрек. — При вас не было никаких документов. Вам следует быть более осмотрительным при такой работе. А что, если бы у вас не было моей визитной карточки и вы действительно были бы ранены? Никто не знал бы, кто вы, ибо вы были в таком состоянии, что сами не могли ничего объяснить.
Она словно извинялась перед ним, а он с непонятным раздражением так уставился на нее, что голова его разболелась еще сильнее.
