Агнес и Филип опаздывали, и Гаролду казалось, что время остановилось. Он беседовал ни о чем — совершенно ни о чем — с Терезой, когда увидел Агнес. В синей тунике, украшенной золотой вышивкой, короткой юбке того же цвета и бесконечно длинными ногами. Локоны рассыпаны по плечам. Ее бедра, чуть покачивающиеся в такт плавной походке, даже поворот головы наполнили Гаролда противоречивой смесью желания, ярости и боли.
Когда Агнес входила в зал, мимо нее прошел один из официантов, юноша с ярко-рыжими волосами. Она остановилась, мимоходом коснулась его руки. Лицо юноши осветила радость. Они перекинулись парой слов, обменялись широкими улыбками, затем разошлись. Филип спросил что-то у Агнес, и в этот момент Тереза сообщила:
— Еще один гадкий утенок моей дочери.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Гаролд резко.
— Пару лет она работала с трудными подростками. А до того в благотворительном приюте для женщин. — Тереза слегка поежилась. — Я так волновалась за нее. И теперь, когда она повсюду разъезжает, я боюсь, что Агнес впутается во что-нибудь… Она не может видеть, когда с кем-нибудь плохо обращаются — неважно, щенок это или ребенок.
Агнес не охотится за его деньгами. И никогда не охотилась! Эти слова так ясно прозвучали в мозгу Гаролда, что ему показалось, будто он произнес их вслух. Но Тереза по-прежнему смотрела на дочь, и никто не обращал на него внимания. Гаролд чувствовал себя так, будто его ударили по голове чем-то тяжелым. Тем временем Агнес подошла к их столику. Марк поднялся ей навстречу. Непроизвольно Гаролд сделал то же самое.
На расстоянии она кажется прекрасной, как бабочка, а вблизи выглядит ужасно, подумал Гаролд. Тени под глазами не скрыть никакой косметикой, кожа такая бледная, что кажется прозрачной. Агнес поцеловала мать в щеку, обняла Марка и поприветствовала тетю Флоренс, дядю Саймона и Нору с одинаковой вежливостью и непринужденностью. Затем повернулась к нему.
— Добрый вечер, Гаролд, — сказала она с таким видом, будто он был нарисован на стене.
— Ты больна? — спросил он.
Ее щека дернулась.
— Я подцепила инфекцию в Таиланде. Но теперь уже все в порядке.
— Не похоже.
— У меня есть мать, — возмутилась она. — Мне не нужна еще одна!
Гаролд указал ей на стул рядом с собой.
— Садись, пока не упала.
Она оглядела стол. Филип уже устроился рядом с Норой.
— Все в игры играешь, — фыркнула Агнес и села.
Гаролд не ответил. Он не мог понять, что за чувства обуревают его. Забота? Волнение? Страх за нее? Агнес выглядела какой-то надломленной. В пальцах она нервно вертела нож.
