Минут через десять собака успокоилась, но на чердаке продолжало царить молчание. Наконец лестница заскрипела под тяжелыми шагами. В крышку люка трижды стукнули. Раздался громкий голос лесника:
— Все в порядке!
Доктор Коринта встрепенулся и взглянул на часы:
— Мне пора, друзья.
— Но что же мы все-таки будем искать, доктор? — с любопытством спросил Кожин.
— Потом, потом! Все объясню потом. А сейчас мне пора в больницу. И так уже опаздываю… Да и вам завтракать пора. До свиданья, друзья, и будьте осторожны. Осторожность- для нас теперь самое главное. Да, да, Ивета, не улыбайтесь! Это прежде всего относится к вам!.. Кстати, о вашем деле. Вчера ко мне заходил доктор Майер. Я говорил с ним, и он согласился помочь вам.
Девушка зарделась до корней волос и, быстро глянув на Кожина, сказала:
— Я передумала, пан доктор… Обойдусь без Майера…
— Э-э-э, да вы, я вижу, капризная невеста!.. Ну ладно, мы еще успеем поговорить об этом. До свиданья!
Однако Коринте не сразу удалось покинуть сторожку. Внизу его задержал Влах:
— На два слова, доктор.
— Ну, что еще? У меня, право, ни секунды времени!
— Дело серьезное. А задерживать мне тебя не обязательно. Могу проводить.
Они вместе вышли за калитку и двинулись по лесной дороге в направлении К-ова.
Отойдя от сторожки шагов на сто, Влах сказал:
— Слушай, друг, завтра ты должен прийти ко мне пораньше, совсем затемно. Этак часика в три.
— Зачем это в такую рань?
— Нужно. С тобой хочет поговорить один человек, которому опасно появляться среди бела дня.
Коринта остановился и недоуменно посмотрел на Влаха:
— Что ты плетешь, Влах? Откуда ты взял человека, которому нужно со мной поговорить? Мне ни до кого нет дела, и я ни с кем не хочу встречаться!.. И вообще… Мне кажется, ты что-то скрываешь от меня.
— Не надо так, доктор. Я ничего не скрываю. Ты человек, который немало повидал на свете и должен поэтому понимать. Есть такие дела, про которые даже лучшим друзьям не говорят… Хотя… Э, ладно! Ты теперь Кожина лечишь и, стало быть, все равно наш. Так что мне вроде и ни к чему простачка перед тобой разыгрывать… Видишь ли, доктор, в чем тут загвоздка. Я немного помогаю нашим… ну, тем, что в горах воюют. Сообщил им, конечно, и про Кожина. Думал, они сразу заберут его к себе, а они медлят. Хотят что-то проверить… Теперь понял?
— Понял, Влах. Ты хорошо сделал, что открылся мне. У меня все это время было такое тоскливое чувство, словно нам с тобой предстоит одним схватиться с огромной сворой волков… Одиночество, брат, поганая штука, даже вдвоем. А теперь я вижу, что мы не одни. Ты у меня с души большой камень снял. Спасибо тебе… Так, значит, этот человек хочет со мной о Кожине говорить?
