Они вышли на свет, и Баллита прикрыла глаза ладонью. Довольно паршиво в итоге всё складывается. Половина стоимости кинжала это здорово, но вот только к ней прилагается в нагрузку и половина обиды Сростня. А ещё его странные дела с этими фанатиками. Что бы это ни было, это не к добру. Самое время удрать из города, но мимо флота Уберто не проскользнёт незамеченным даже её баркас. Проклятые маги, они учуют даже шлюпку самой тёмной ночью. Остаётся залечь на дно, либо… Нет, это чистое самоубийство. Слишком большой риск. Хотя, кто не рискует… Она задумчиво посмотрела на возвышавшуюся на скале у входа в гавань гранёную башню маяка.
— Фиррен, ты сегодня вечером, что делаешь?
— Ничего вроде… а что?
— Приходи ко мне в порт…
— О-о-о…
— Инструменты не забудь…
— А штоб. Я-то уж было подумал…
Матросов она застала за разгрузкой.
— Скоро заканчиваем, шеф…
— Плевать. Поднимайте парус. Выходим.
— Но…
— К чертям «но», нам нужно успеть вернуться до заката…
Ранальд взбежал по мраморным ступеням Арены Правосудия. Маг Аленн, пыхтя, прыгал по ступеням несколькими шагами позади. Судя по возбуждённым голосам, и людям, шуровавшим граблями на песке арены, бои уже начались.
— Дядюшка Гиерон! Приветствую. И тебя, мама. И тебя, Марли… Вся семья в сборе.
— Если бы ещё не война…
— Сестра, помолчи, пожалуйста. Ранальд, ты выяснил, что я тебя просил?
— Да, дядюшка. Товары будут на складе к вечеру.
— Ты их проверил?
— Нет. Они была на самом дне…
— То есть ты ничего не сделал?
— Ну, дядя. Я нашел эту Баллиту и всё выяснил…
— Я тебя просил не просто «выяснить». Я тебя просил лично убедиться.
— Тюки были в самом низу. Мне нужно было лично разгружать баркас?
— Ты мог попросить тех людей…
— Они отказались.
— Ты просил?
— Нет. Но они бы отказались. Поверь мне, дядюшка…
— Но ты не просил?
— Они бы отказались…
— Но ты не просил?
— Да, я не просил! Ты счастлив?
— Нет, я просто в восторге… никому нельзя ничего поручить. Даже родному племяннику. И куда только катится мир.
— Гиерон, прошу тебя, не ворчи…
— Да, да, дорогая. Я в курсе, что этот оболтус твой сын. Но ему следует быть настойчивее и аккуратнее. В конце концов, мне придётся оставить ему всё моё имущество. Я должен быть уверен, что передаю его в хорошие руки…
— Было бы что передавать…
— Ты что-то сказал, Ранальд?
— Нет-нет, дядюшка, тебе послышалось. Кстати — как проходят бои?
— Отвратительно. На сегодня назначено пять схваток. Две уже прошли, и я проиграл целых двадцать пять монет. Но ничего, уверен, что отыграюсь на последних… Ты слышал, говорят, что Улаф Толсторук вставил своим бойцом женщину! Ха. Какое падение нравов… С другой стороны — верная ставка. Какой идиот поверит, что женщина сможет выиграть бой?
