«ФЛЭШ ГОРДОН — ПЕРСОНА НОН ГРАТА В ЮГОСЛАВИИ» — сообщала «Нью-Йорк таймс».
«КНИГОТОРГОВЦУ-ДИССИДЕНТУ ГРОЗИТ АPEСТ» — сообщение агентства Ассошиэйтед Пресс, которое перепечатали все газеты западного полушария, имела броский подзаголовок: «HE ИДЕТ ЛИ ЮГОСЛАВИЯ СНОВА НА ПОВОДУ У РУССКИХ?»
«ПОД ПРИЦЕЛОМ КНИЖНЫЕ МАГАЗИНЫ! — писала парижская «Монд».— СИМПТОМЫ БОЛЕЕ ЖЕСТКОГО КУРСА?»
«КУДА ИДЕТ ЮГОСЛАВИЯ? (лондонская «Таймс») МЕЖДУНАРОДНЫЙ ПЕН-КЛУБ РАССМАТРИВАЕТ ВОЗМОЖНОСТЬ ВЗЯТЬ КНИГОТОРГОВЦА ЛУКАЧА ПОД ЗАЩИТУ, ХОТЯ OH И НЕ СОСТОИТ EГO ЧЛЕНОМ...»
«НА ОЧЕРЕДИ ФЛЭШ ГОРДОH» —оповестил читателей корреспондент агентства Рейтер.
Би-би-си посвятила мне получасовую передачу.
«Голос Америки» охарактеризовал происшедшее как «внушающее озабоченность охлаждение во взаимоотношениях между двумя странами, продвигавшимися до сих пор в направлении более тесного сотрудничества. Кампанию нападок на старый комикс покойного Алекса Реймонда можно расценить как непродуманный шаг югославского руководства, направленный против американского культурного влияния в данном регионе...»
«КНИЖНАЯ ЛАВКА — ЦЕНТР АНТИСОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ПРОПАГАНДЫ» — под таким заголовком «Литературная газета» опубликовала статью своего белградского корреспондента.
«Зери и популлит» в своей передовице выступила гораздо резче: «Югославские ревизионисты и американские подстрекатели поливают грязью самые светлые странницы марксистско-ленинской культуры!»
В лавке меня поджидала небольшая съёмочная группа Си-би-эс. Не успел я войти, включили мощные юпитеры.
— Не могли бы вы сказать несколько слов? — обратился ко мне корреспондент по-сербски с сильным американским акцентом.
— О чём?
— О том, что с вами произошло.
— Ничего не знаю,— ответил я.— Я несколько дней не читал газет.
— Всё же было бы интересно услышать, что вы обо всём этом думаете?
— Прошу вас считать это небольшой семейной размолвкой,— сказал я.
— Но разве вы не знаете, что вас хотят посадить?
— Неужели? — изумился я.— А за что?
— Станете ли вы искать защиты у организации «Международная амнистия»?
— Нет! — ответил я.— Я буду ждать, когда товарищ Уча или его представители придут за мной. Думаю, они знают, где я работаю.
Я сбежал от них в подсобку и заперся на ключ.
Си-би-эс провела опрос в связи с моим делом.
— Слушай, мы вчера видели тебя по телеку! — донёсся до меня через три дня далёкий голос Джорджа Поповича из Нью-Йорка.— Что у вас там происходит?
— Ничего,— ответил я. — Дурака валяем... А как у вас погода?
