И дело здесь вот в чём.
Как уже говорил, я присутствовал при помпезной встрече на берегу и всё видел лично, мало того, ещё и на камеру снимал, и фото, и видео. Как и положено, при встрече гостям поднесли хлеб-соль на медном подносе. Ещё горячий каравай несла автор шедевра, пекарь-кондитер номер один этого мира, сама Нионила Дмитриевна Кужель. Мало кто в анклаве знает её имя-отчество, так уж вышло, но, конечно же, абсолютно все слышали имя "основное" — Павидла. Хорошо, что сейчас её тут нет, на дежурстве.
Так как Федя со своим внешним видом полевого боевика на роль начальника международной экспедиции никак не тянул, то Павидла логично поискала взглядом достойного и тут увидела шкипера. В отутюженном кителе и шикарной фуражке — как в кино, чисто капитан Грей. Естественно, она сделала выбор и шагнула к нему.
А он к ней.
И вот, когда оба подняли друг на друга глаза, то словно оцепенели. Алые паруса наполнились бризом.
Вы видели когда-нибудь любовь с первого взгляда?
Я теперь смело могу сказать — видел. В сентябре второго года на планете-платформе Земля-5, Русский Союз, Замок "Россия", причал реки Волги.
Обоим за сорок, правда, шкипер на четыре года старше Нионилы, как позже выяснилось, оба одиноки, необычны, самостоятельны и… несомненные спецы, каждый в своём деле. Муарер — статный да шикарный, Нионила наша — маленькая и дробненькая, живая и пышная, но талия с попкой что надо. Швейцарец и русская. Увидели мужчина с женщиной друг друга, и влюбились — ровно за одну секунду. Казалось бы, чего там, литературная банальщина…
Только хрен всем, никакая это не банальщина. Они же как прикипели к камню!
Поначалу никто из присутствующих ничего не понял, а тут ведь нужно хлеб щипать, в соль макать, ну и так далее по регламенту… Первой в происходящее воткнулась прорубная Мила Гонта, бывшая коллега Нионилы и её верная подруга. С трудом выдрав из рук Павидлы щедро украшенный чеканкой поднос местного производства, она сама пошла по гостям, характерно по-еврейски предлагая им отведать русское подношенье.
Федя посмотрел и что-то сказал другу по-немецки, а мне Коломийцев перевёл:
— Помнишь, Ули, что я тебе говорил о русских женщинах? Вот оно и сбылось.
Альфа мутно посмотрел на друга.
— Вижу, Тео, вижу…
И тут же опять отвернулся к своей красе, разразившись тихой речью на родном языке. Павидла, распахнув глаза, радостно кивала, будто понимая всё до последнего слова. А может и понимала, у влюблённых свой язык, иным недоступный. Потом они взялись за руки, как дети, и опустить друг друга уже не смогли. На стене замка им восторженно улюлукали, кто-то бросил цветы — ничего и никого влюблённые не замечали.
