Собралась толпа, начался погром, и мои кровные родители отдали меня приезжим американцам, умоляя забрать в Штаты, где я была бы в безопасности.
Терпеть не могу эту историю. Терпеть не могу мысль о том, что мои кровные родители были невежественными, суеверными людьми, которых заманили в какуюто нелепую секту. Не хотелось даже думать, что за ритуалы они практиковали. Я и так знала, что составляло предмет изучения моей матери: жертвоприношения, поклонение деревьям, сбрасывание девственниц в жерло вулканов… Может, мои кровные родители занимались какимито видами сексуальных практик… Может, поэтому их и убили.
Кто мог знать наверняка? Да и кто захотел бы знать?
Я не спрашивала, а приемные родители сами об этом не говорили. Я – Джессика Пэквуд, американка. Для меня Антаназия Драгомир больше не существовала.
– Ты уверена, что он назвал тебя по имени? – переспросила Минди.
– Нет, – призналась я. – Но мне послышалось…
– Джесс, – вздохнула Минди, – твоего настоящего имени никто не знает. Тебе, скорее всего, действительно послышалось.
Мы вышли на школьный двор и стали ждать мою маму. В обед я позвонила ей и сказала, что домой на автобусе не поеду.
– Знаешь, тебе стоит дать Люциусу шанс, – заметила Минди.
– Почему?
– Потому что… потому что он высокий, – объяснила Минди, как будто высокий рост мог служить залогом хорошего характера. – И еще он из Европы.
Тут подъехала моя мама на стареньком «Фольксвагене». Я помахала ей рукой.
– Согласна. Гораздо приятней, когда тебя преследует высокий европеец, чем американец среднего роста.
– По крайней мере, Люциус обратил на тебя внимание, – хмыкнула Минди. – А на меня никто никогда внимания не обращает.
Мы подошли к машине, и я открыла дверцу. Не успела я поздороваться, как Минди меня отпихнула и объявила:
– Доктор Пэквуд, у Джесс появился парень!
– Неужели? – озадаченно спросила мама.
Настала моя очередь отпихнуть Минди. Я забралась в машину и захлопнула дверь, отгородившись от подруги. Минди засмеялась и помахала нам на прощание. Мы с мамой отъехали от школы.
– Джессика, у тебя появился парень? В первый же день учебы?
– Никакой он мне не парень, – проворчала я, пристегивая ремень безопасности. – Студент по обмену. К тому же ненормальный. Он меня преследует.
– Джессика, ты преувеличиваешь, – сказала мама. – Юноши в этом возрасте весьма неуверенно чувствуют себя в социуме. Наверняка ты не так интерпретировала какието невинные знаки внимания с его стороны.
