На обратном пути она встретила администратора, который подходил к ней в кафе «Интурист». Первые его слова прозвучали чуть-чуть насмешливо: «В кафе работать не хочешь, а улицы подметаешь». Но, увидев ответную реакцию, сказал уже по-доброму: «Зайдешь?» И вот что странно, Джуна согласилась!
Почему? Будто предчувствовала дальнейшее. Явившись в тот же день в Министерство культуры, она услышала слова, которые не то чтобы огорчили, но и не обрадовали: «Место киномеханика в кинотеатре пока занято, следует подождать еще. Пока можно поработать в том же кинотеатре «Комсомолец» помощником администратора». Сказано без злобы, но и без особой приязни.
Зато директор кинотеатра, куда пришла Джуна, разговаривал с неприязнью и глядел с презрением. А потом начал с другом, который сидел у него в кабинете, разговаривать по-грузински. Джуна поняла, что над ней смеялись. Смешил ее откровенно провинциальный вид, короткое платье, явно купленное не в магазине, а перешитое.
Новая и несправедливая обида. Джуна выкрикнула в ответ что-то на своем родном языке и с грохотом захлопнула дверь.
Когда она вошла в «Интурист», глаза ее были затуманены слезами.
Администратор задал единственный вопрос: «Когда выйдешь на работу? Ах, сейчас?» Он позвал старшую официантку, новой работнице надо подобрать фартук по фигуре.
Работа Джуне понравилась. Опытная официантка ввела ее в курс дела, а в затруднительных случаях подсказывала, как следует поступить.
Поначалу Джуна собирала со столов грязную посуду и относила ее на мойку, а потом стала официанткой. Работа доставляла такое удовольствие, что порой обслуживала и клиентов, сидящих за чужими столами. Кто, например, хочет возиться с пенсионерами? На чай не получишь.
А Джуна работала, успевала и сказать приятное слово, и обслуживала так быстро, словно на крыльях пересекала зал. Только мелькал белый накрахмаленный фартучек.
Да это же счастье! Почти рай! О таком ей и не мечталось. Перепробовала блюда, о которых и не слышала прежде. А вкусно как! Наголодавшись за время учебы, радовалась обилию еды, ее доброкачественности. Необязательно есть, просто приятно, что еда есть. И первые заработки кружили голову. Джуна тратила деньги легко, с удовольствием, делала подарки знакомым. Можно с гордостью было написать братьям — у нее все отлично.
Работа в «Интуристе» закончилась скоро. Джуне пообещали комнату, но для этого она должна перейти в ведомственную столовую. Кончилось время, когда Джуна устраивалась спать на столе, — в доме, тесно, поневоле станешь изобретателем. Грустно прощаться с добрыми и милыми людьми, к которым привыкла, будто они и впрямь родные. И все же... Какое счастье иметь над головой собственную крышу.
