Тереза торопила, пора ужинать, ее семья уже собралась, они ждут только Джуну.
В маленькой квартирке проживали пожилые родители и девять взрослых детей. Джуну ветре-тили радушно, пригласили к столу. Отказов не слушали, понимали, что девушка стесняется и старается свое стеснение скрыть. Пообедала? Хорошо. Но как можно отказываться от горячих хинкали? И вправду хинкали пахли необыкновенно.
Джуна ела такое блюдо впервые, и потому ей было невдомек, что ножку у хинкали, состоящую из теста, не едят, за нее берут эти огромные грузинские пельмени. Но ведь еда такая вкусная! Три хинкали исчезли мгновенно, два других Джуна оставила, хотя с удовольствием расправилась бы и с ними. Но ведь она говорила, что сыта.
А потом, по предложению Терезы, они отправились на танцы. Зная, что красен долг платежом, Джуна покупала и входные билеты в парк, и билеты на танцплощадку. Короче, в конце концов, из припасенных денег у нее осталось только два рубля. Но Джуна не унывала. С едой можно что-нибудь придумать, а крыша над головой есть.
В этом она ошибалась. Из парка вернулись поздно, и Тереза предложила: чем беспокоить хозяйку, лучше сегодня поспать в сарайчике во дворе, там и свободная раскладушка найдется.
Кто ведал, какой скандал ждет впереди? Хозяйка не знала, что новая жиличка будет ночевать в гостях. Может быть, она ничего бы и не сказала, но ее дома не оказалось, а ее мать, едва завидев Джуну, стала зло говорить, что они сдают койки приличным девушкам, «девки» им не нужны. Джуна обиделась на несправедливые и пошлые попреки, забрала чемоданчик с вещами и выбежала вон, горько плача.
Но как повезло Джуне, что она познакомилась с Терезой и ее семьей! Отец Терезы, услышав о случившемся, не раздумывая, предложил: «Живи тут, девять ли, десять, поместимся». Первый год тбилисской жизни связан у Джуны с гостеприимным домом Терезы.
А хинкали, но не те, съеденные за гостеприимным столом в доме Терезы, а другие, косвенно повлияли на дальнейшую судьбу Джуны. Буквально на следующий день Тереза сказала: «Хорошо бы поесть хинкали». Джуна не могла отказать, ведь она стольким была обязана этой девушке. Последние два рубля пошли на угощение подруги, сама Джуна сказала, что вовсе не голодна.
Но денег нет, перспектив пока никаких. И жить на чужих хлебах для Джуны — вещь неприемлемая. За хлеб и кров, особенно предложенные от всей души, надо отплатить, чем только можешь. И когда поутру Тереза собралась подметать улицу, Джуна отправилась ей помогать.
