— Или сидит, — согласился Борис. — Только я не думаю, чтобы он сам этими подделками занимался. Вроде не похоже… Хотя я и не знаю его совсем… Впрочем, наверное, подделка дореволюционных денег — не преступление?
— Честно говоря, я не юрист…
— А если и преступление… Не мое это дело, фальшивомонетчиков ловить. Меня заинтересовали эти деньги, ты узнал, спасибо…
— Ну, ну. С тебя пиво. Ты за ними когда заедешь?
— За деньгами?
— А за чем же еще?
— Пусть пока полежат у тебя, мне тут немножко некогда… Вот хозяин объявится… Там видно будет.
— И что ты скажешь хозяину?
— Скажу, коллекционеры не заинтересовались. Пусть сам разбирается, охота была в это влезать… Спасибо еще раз, Эдик.
— Да за что? Я ничего не сделал, а Миша…
— Да, вот Миша. Он не…
— Да нет, ему влезать еще меньше охоты. Его хлебом не корми, дай в чем-нибудь таком покопаться, а остальное… И сам он фальшивки не собирает, даже идеальные… Ну, пока, звони.
— Пока.
Едва Борис положил трубку, телефон зазвонил снова. Борис подумал, что Эдик забыл что-то сказать, но это была Оля.
— Борис, ты можешь сейчас приехать за мной? Мне плохо, со мной что-то происходит…
— Я выезжаю.
— Подожди! Я не дома…
— Где ты?
— В сквере, на площади Чехова.
— Понял. Сейчас я буду.
На площадь Чехова Борис примчался уже через полчаса. Он выскочил из машины, бегом ворвался в сквер. Олю он увидел сразу. Она сидела на скамейке невдалеке от входа, низко отпустив голову. Возле нее стояла полупустая бутылка минеральной воды. Борис кинулся к девушке, сел рядом, обнял ее за плечи.
— Я здесь… Что с тобой?
Она медленно повернула голову, посмотрела на Бориса, словно не узнавая его.
— А, это ты… — ее голос прозвучал тускло и безразлично.
— Ты позвала меня…
— Разве? Я не помню… А, все равно…
— Оля! Что случилось, как ты здесь оказалась? Может быть, тебе нужно в больницу?
Внезапно в ее взгляде мелькнул веселый огонек.
— В какую больницу? Нет, все нормально… Теперь я вспоминаю… Да, мне стало плохо… Неожиданно закружилась голова, я чуть не упала… Купила бутылку минералки, позвонила тебе по мобильному… Нет, правда, все хорошо! Я вот попила водички, и все прошло. Я рада, что ты здесь. Поехали к тебе?
— Может, все-таки сперва…
— Никаких «сперва»! Я в норме.
Она встала, задела бутылку. Качнувшись в неустойчивом равновесии, бутылка повалилась набок. Борис молча смотрел, как льется тонкая струйка воды.
— Поехали! — поторопила его Оля.
— Да… Пошли в машину.
В пути Оля была оживлена, включила радио, перескакивала со станции на станцию, болтала что-то о музыке, шутила. Тревога не отпускала Бориса. Было в поведении Оли нечто, совсем ей не свойственное — преувеличенное, искусственное.
