Сидит, на солнце согревая кости,
И смотрит сквозь очки на облака.
В глазах уже ни доброты, ни злости,
А просто беспредельная тоска.
И чувствует: она уже близка,
Придет на днях таинственная гостья, —
И желтая, иссохшая рука
Сжимает цепко рукоятку трости.
Еще пожить. Хотя бы только год,
А то лежать во тьме тысячелетья!
И тяжко охнув, со скамьи встает…
А небо меркнет в предвечернем свете
И, провожая вновь солнцеворот,
Сплетает время призрачные сети.
1945
