Поэтому Совин себя не жалел и занимался до позднего вечера, пока не перестал окончательно различать мишени. И даже тогда остановился не сразу, справедливо рассудив, что надо уметь стрелять и в темноте, наугад. Закончил, только когда зарядил в пистолет последний баллончик с углекислым газом, — надо было оставить заряды для обеспечения безопасности. Разобрал арбалет и поехал домой.
Но в машине вспомнил ещё одну штуку, о которой прочитал в романе «Дата Туташхиа». Там упоминался «метод полутора тысяч патронов». Вроде бы у кавказских абреков был такой метод обучения стрелков: пятьсот патронов нужно было выпалить стоя и по неподвижной мишени, еще пятьсот — на скаку по неподвижной мишени, и последние пятьсот — на скаку по движущейся мишени.
После чего абрек достигал нужной меткости. Во многом и за счёт большого количества использованных боеприпасов. Естественное стремление человека хорошо сделать свое дело заставляло очень стараться попасть в цель и приучало к автоматическому, инстинктивному использованию оружия. В этом, похоже, тоже был свой смысл. Дмитрий решил заниматься стрельбой больше и чаще.
* * *
Поставив под окнами машину в надежде, что к утру ее не угонят, Совин бесшумно и очень осторожно вошел в подъезд. К счастью, стараниями людей из жилконторы, подъезд был хорошо освещён. К ещё большему счастью, никто в подъезде Дмитрия не ждал. «Похоже, у меня уже развился комплекс на почве подъезда, — ехидно отметил Совин. — Боязнь подъезда. То-то были бы довольны психиатры, если бы меня обследовали: новый вид мании… Как бы это получше назвать? Во… подъездофобия…»
* * *
И в этот вечер чай, компьютер, отчет о сделанном за день и — спать. А впрочем, нет, не спать. Дмитрий набрал домашний номер Стаса и приготовился выслушать рассказ о его чувствах к своей персоне. Однако просчитался. Полночь для журналиста, снискивающего хлеб насущный великосветскими сплетнями, была обычным рабочим временем.
— Слышь, Стас, помнишь я просил тебя об одном мужике узнать: что он такое? Узнал?
— О Толстом, что ли?
— Заткнись и не говори лишнего. Так узнал?
— Ну кое-что узнал.
— Я сейчас подъеду. Завари-ка мне свежего чая.
— Совин, как ты меня достал!.. Подъезжай. А чая у меня нет.
— Ладно, сам привезу. А то заваришь какую-нибудь бурду… — И Совин бросил трубку, не дожидаясь ответа.
А чего его ожидать. Всё равно только какую-нибудь грубость услышишь. А всякая грубость была противна утонченной натуре Совина.
