Хали болезненно сморщился и посмотрел на жену. Та, прижав ко рту ладонь, готовилась выпустить на волю очередную партию слез. Они уже нетерпеливо дрожали в глазах хозяйки.
– Леша! – слабый писк, получившийся у Татьяны, полноценным окликом не назвал бы и самый безбашенный оптимист.
Майоров его явно не услышал и уже почти скрылся в дверях.
– Алекс! – гаркнул Хали. – Постой!
Тот вздрогнул и обернулся. Пару мгновений постоял, словно идентифицируя позвавшую его парочку, затем кивнул и направился к ним.
Лучше бы они не звали этого человека! Назвать дергавшуюся восковую куклу Алексеем Майоровым язык поворачиваться отказался категорически, он уперся в зубы и зажмурился от ужаса.
Потому что тоже разглядел лицо подошедшего. Вернее, безжизненную, плохо слепленную маску из сероватого папье-маше. И с вдавленными внутрь тусклыми металлическими пуговицами вместо глаз.
– Здравствуйте, – монотонный, лишенный даже намека на эмоции голос. – Не ожидал вас здесь встретить. Что вы тут делаете? Тоже следите за мной?
– Зачем нам за тобой следить? – пожал плечами Хали. – У нас здесь дела поважней и поприятней были.
– Да? Ну ладно. Я пошел.
– Погоди! – Татьяна рефлекторно дотронулась до руки Алексея, пытаясь задержать, но тут же отдернула ладонь. – Что значило твое «тоже следили»?
– Да тут какая-то дамочка на неприятности нарывается, – неприятный оскал означал, похоже, улыбку. – Если не угомонится – нарвется. Это относится ко всем, кто преследует нашу семью. Ясно?
– Иди, куда шел! – разозлился Хали. – Вылечишься – обращайся.
– Да, конечно, – никак не отреагировал на грубость Майоров и снова пошел ко входу.
– Леша! – совладала наконец-то с голосом Татьяна. – Как там Никуська?
– Сопротивляется пока. Но ничего, мы справимся, – и Алексей исчез за дверью.
Татьяна с недоумением повернулась к мужу:
– Что значит – сопротивляется? Кому?
– Скорее чему. – Хали успокаивающе погладил жену по плечам. – Болезни она сопротивляется, болезни.
– Тогда почему – «пока»? Он что, ждет, когда она перестанет сопротивляться?
– Ну что ты придумываешь? Ты же видела – он болен, мыслит и говорит не совсем адекватно. Я лично понял его слова так: Ника сопротивляется болезни, но все вместе они справятся.
– Думаешь?
– Уверен. – Хали снова подхватил жену на руки и закружил: – Тания, родная моя, я не хочу сейчас думать о чужих проблемах! Возможно, я жуткий эгоист, но, Аллах, как же я счастлив! Еще один маленький Салим! Отец с ума сойдет! Давай позвоним ему, а?
