– Мамочка, не надо! – обрисованная матерью несимпатичная перспектива детям явно не понравилась, то ли художник из мамы плохой, то ли перспектива и на самом деле несимпатичная. – Мы больше не будем!
– Тогда марш в номер! И чтоб ничего и никого по пути не сбили!
– Боже мой! – схватился за сердце Хали. – Я женат на сержанте армии США! Кошмар! А маскировался-то как! Горе мне, горе! Мужика подсунули!
– Надоест кривляться – скажешь. – Веселое настроение мужа, сколько ни пыталось, зажечь свечки радостной эйфории в глазах Татьяны не смогло.
По мере приближения разговора с Левандовским сердце замирало и испуганно сжималось в комочек. На душе было маятно, слезы горячими шариками набухли под веками, в горле сидел ком горечи.
Хали заметил наконец депрессивное состояние жены, обнял ее за плечи и повел к выходу, нашептывая на ухо нежные словечки.
Когда Салимы проходили мимо столика яхтовладельцев, Люсенька неожиданно вскочила, перегородила им дорогу и, уперев наманикюренные ручки в верхнюю часть джинсов, завопила:
– И не стыдно врать-то было!
– Пардон? – высокомерно приподнял бровь Хали. – Кес ке се?
– Ой, только не надо тут пардонкать и кесекать, – скривилась пупочка. – А то я не слышала, как вы между собой на русском шпарите!
– Месье, – по-прежнему на французском обратился Хали к Казику, – что себе позволяет ваша спутница? Здесь приличное заведение или проходной двор? Метрдотель!
Но тот и сам уже спешил к ним в сопровождении двух охранников. Люсю вежливо, но твердо взяли под руки и усадили на место.
Салимы двинулись дальше, а разбушевавшаяся пупочка продолжала орать им вслед:
– Да плевала я на вас, уроды! Завтра же мы свалим из этого мерзкого отеля на нашу яхту! Тоже мне, аристократов из себя корчат! Да у моего мужа денег в сто раз больше, чем у некоторых! А Майорова, дружка вашего, я и без вас нашла! Знаю, куда он сбежал вместе со своей семейкой! Завтра я его куплю на свой день рождения, а вы все пошли на…!
В целом было довольно мило.
Левандовский позвонил около восьми вечера. Учитывая разницу во времени, в Москве было уже десять часов. Поздновато, однако. Впрочем, если бы нужная информация обитала только в Москве, она бы уже к полудню курила, сидя на корточках, в личном КПЗ генерала Левандовского. А вот сведения, имеющие другое гражданство, ухватить за шиворот не так просто. Но немыслимый еще год назад тандем полевого агента ЦРУ и генерала ФСБ делал невозможное возможным (и Дима Билан тут совершенно ни при чем).
