Я заинтересованно следила, как конь медленно, с гордостью, почти как король, шёл к нам. Когда он остановился около заборчика, у которого мы стояли, конь внимательно осмотрел нас зелёным глазом. Никогда в жизни не видела таких глаз у животных. Такое чувство, что он вполне разумен. На секунду я поверила, будто он заговорит. Но этого не случилось.
Агрлик перебрался через забор и махнул рукой следовать за ним. Я, вспомнив разбойное детство, лихо перемахнула препятствие и оказалась нос к носу с конём. Животное тщательно меня обнюхало, будто собака, и чихнуло. Я обиженно на него посмотрела на него. Мне показалось, будто в зелёных глазах заискрились смешинки. Да… пора лечиться, мало ли что привидится.
Парень наблюдал со стороны, не вмешиваясь.
Я погладила жеребца по мощной шее — он не возражал, только внимательно следил зелёным глазом.
Когда мои мысли заняты чем-то прекрасным, я вообще не чувствую времени, я полностью отрешаюсь от происходящего вокруг. Упади рядом со мной бомба, я и бровью не поведу. С одной стороны, это хорошо, можно не отвлекаться по пустякам; с другой — плохо, потому что можно не заметить приближающуюся опасность.
Жеребец стоял не шевелясь. Я тоже замерла на мгновение, стараясь слиться с ним воедино: чувствовать, что он чувствует, думать о том, о чём он думает, желать то же, что и он. Это видится немного глупым, но я почему-то знала, что с этим животным именно так надо себя вести. Не подчинить, а почувствовать. Не силой, а сознанием, добротой и доверием.
Не знаю, сколько мы так простояли. Я очнулась только тогда, когда Агрлик сильно ткнул меня в бок. От боли у меня хлынули слёзы, и перехватило дыхание.
— Ты чего? — сипло воскликнула я, — с ума сошёл? Что тебе в голову взбрело? Ненормальный!
Последняя реплика получилась громкой, потому что дыхание восстановилось. Я повернулась в сторону парня, чтобы высказать ему в лицо своё возмущение и не смогла вымолвить ни слова. Агрлик бледный как смерть медленно пятился в сторону забора, потому что на него надвигался огромный белый жеребец. Я не сразу сообразила, что это тот прекрасный конь, в котором я увидела сказочного единорога.
Было видно, что полуорк очень боится: движения суетливы, шаги неуверенные, взгляд лихорадочно мечется, лоб покрылся испариной.
— Убери его, — донёсся до меня молящий шёпот, — пожалуйста! Он меня убьёт!
Я была не в силах пошевелиться, мой разум просто отказывался работать и давать указания телу. Я беспомощно смотрела, как жеребец медленно приближается к парню. Животное, казалось, полностью осознавало своё превосходство и потому не торопилось.
