Газета "Своими Именами" №37 от 11.09.2012 | страница 37



«Да, победили, но какой ценой?» – подпевает западной пропаганде «россиевед» со скомпрометированной братом фамилией, обвиняя вождя в некомпетентности и жестокости. Видимо, у этого историка есть альтернатива, как надо было победить малой кровью, но он её не оглашает. А история «цены» такова: в начале ХIХ века русский генерал-фельдмаршал отстоял страну, но ценой временной сдачи Москвы; в конце ХХ века Главнокомандующий РФ удержал Москву, но отдал полстраны – «кто сколько проглотит». А «некомпетентный» семинарист в 1945 году не только сохранил, но и приумножил страну.

Тайна третьего конверта

После смерти И. Сталина в народе ходил анекдот. Будто в его кабинете обнаружили три конверта с надписью: «Вскрыть после моей смерти». В первом было сказано: «Когда будет трудно, валите всё на меня!». Исполнено с избытком. В другом конверте совет: «Когда будет очень трудно, делайте, как я!». Хотя и с оглядкой, но кое-что делается. А в третьем запись неразборчива, то ли авторы анекдота забыли, то ли не поняли её. И. Сталин наверняка знал, но из дипломатических соображений не называл имён тех персон, кто, возможно, раньше фюрера задумал и тайно разжигал войну. На ветеранских «саммитах» и рядовых встречах возникали вопросы о превратностях личной судьбы, а по крупному же счету люди до сих пор пытаются понять, когда западные союзники были с нами искренними, а когда лукавили.

Трудные вопросы будоражат головы и по другую сторону окопов. Я перечитываю книги немецких авторов – бывших вояк вермахта. Среди них роман «Утраченное достоинство» Ганса Вернера Рихтера. Его персонажи не только осуждают нацизм, приведший мир на грань катастрофы, но и повторение ошибок с так называемой «реставрацией», при которой некоторые немцы становятся «прежними» и неправильно ориентируются в выборе своего будущего. Герой романа Кристиана Гейслера «Запрос» тоже озабочен этим: он согласен скорее признать свою вину за преступления фашизма, нежели признать себя невменяемым, то есть идиотом. Мне близка биография автора романа «Украденная юность» Вольфганга Нейхауза, сына железнодорожника, чуть позже меня попавшего на фронт. У меня даже есть стихотворение, перекликающееся с его идеей о «краже», когда я после войны возвращаюсь в родной городок и не нахожу ни своего дома, ни знакомой улицы, которые были словно «украдены войной».

В атмосфере незаживающих ран и нескрываемых проклятий в адрес вчерашних врагов (родители неохотно отдавали своих детей в школу с расширенным изучением немецкого языка), я всё же согласился на длительную командировку в «звериное логово» - послевоенную Германию. Было много встреч и откровенных бесед с немцами, я хотел проникнуть в их душу: как помешанному на расизме и мировом господстве фюреру удалось увлечь неглупый народ в самоубийственную авантюру? Большинство ссылалось на дьявольскую пропагандистскую машину, национальную склонность к дисциплине, даже на гипноз. Мне трудно было находить общий язык с бывшими летчиками, артиллеристами или моряками, которые не видели в лицо своих жертв и легко принимали зверские методы войны. Проще было с пехотинцами: они свои «дела» вспоминают без особого удовольствия, некоторые – с отвращением.