Большинство таких, как я, сгорает рано. Причина тому — перегрузка всех систем организма либо гибель в бою, что бывает гораздо чаще. Я знаю всего одного дампира, дожившего до моих лет. Этот сумасшедший индийский факир обитает в пустыне Раджастана. Он намеренно забрался как можно дальше от людей. Я потратила два месяца на его поиски в тот единственный раз, когда решила с ним пообщаться, но никаким полезным опытом факир не поделился. Ему удавалось держать себя в узде, медитируя столетия напролет, подавляя свою истинную природу простым отказом от нее и от всякого контакта с потенциальной жертвой. Это уж точно не в моем стиле.
Я предпочитаю традиционный метод, позволяю своему истинному эго время от времени выходить на охоту, но слежу за тем, чтобы оно убивало только бродячих мертвецов, демонов или нечто чуждое человеческой природе. Да, такое тоже время от времени бывало. Дело хлопотное, но у меня получается. В итоге я даже обрела свою нынешнюю профессию.
Я намылила засаленные волосы, размышляя, не хотят ли эти господа поручить мне какую-нибудь работу.
«Маловероятно. Если Сенату нужно, чтобы кто-то умер, то они, как пить дать, не стали бы нанимать меня. У них полно собственных громил, а отдел расследований работает просто безупречно. Уж они точно обошлись бы без киллера, предоставляющего клиентам скидку. Кроме того, у меня имеется неприятная привычка отказываться от работы, если только мне не изложат подробности дела, все без исключения».
Когда-то я пообещала себе выплескивать скопившуюся ярость только на тех, кого, по проверенным сведениям, действительно необходимо уничтожить. Я постановила так. Если моя рука сжимает топор, кол, винтовку или любое другое оружие, то мне необходима твердая уверенность в том, что я не отнимаю жизнь у бедняги, который просто чем-то не угодил местному воротиле. Вот эта, с точки зрения Сената, причуда вычеркнула меня из списка продажных талантов, как будто обстоятельства рождения и без того не делали меня персоной нон грата.
«Наверное, мои охотничьи способности и сейчас не требуются Сенату, но я все равно и за целую жизнь не догадаюсь, о чем пойдет речь».
Иногда я зарабатывала пару монет, внедряясь в сверхъестественную среду по просьбе клиентов, проблемы которых человеческие власти не могли не только разрешить, но и хотя бы понять. Однако повторюсь. Я не могла сделать для Сената ничего такого, чего он не мог бы сделать для себя сам, и даже лучше меня.
