— Но ты должна знать… Я никогда не смогу быть другим… Даже если придется лежать мешком всю оставшуюся жизнь…
— Если ты скажешь еще хоть слово!.. — Голос Ирины Генриховны слегка зазвенел.
— Скажу… Ирка, как только я поправлюсь, знаешь, что мы сделаем в первую очередь? Поедем на море… Придем на пляж и будем гальку в воду бросать… Мы же с тобой так давно не были на море…
— Шурик… — Ирина вздрогнула, ее спина сделалась прямой и натянутой, словно струна. — Ты… Значит, ты все слышал?.. То, что я говорила, когда ты… И все-все слышал?
— Я всегда тебя слышу… И теперь мне жутко хочется оказаться на море, на пляже…
В палате на некоторое время воцарилась тишина. И снова ее нарушил сам Турецкий:
— Меркулов приходил?..
— Приходил. А я его прогнала, — твердо произнесла Ирина.
— Почему?
— Потому что!
Именно этот момент, когда трепетный разговор между супругами начал напоминать Петру Ильичу выяснение отношений, он и выбрал, чтобы вначале для приличия постучаться в палату и сразу вслед за этим объявиться на пороге. Женщина вздрогнула и обернулась: у нее оказалось удивительно красивое, правильное, но очень бледное и осунувшееся лицо с огромными голубыми глазами.
В настоящий момент в очах женщины было изумление, готовое вот-вот перерасти в возмущение.
— Здравствуйте, я не помешал? — невинно поинтересовался майор. Первым, как ни странно, среагировал Александр Борисович.
— У меня начались глюки, — убежденно произнес он. — Вижу Сэра Генри, которого здесь нет и быть не может…
— Как вы сюда попали?! — Ирина Генриховна вскочила со стула и грозно уставилась на майора. Глянув на моментально разъярившуюся жену друга, Щеткин наконец смутился:
— Я?..
— Вы-вы!..
— Я… Там никого не было… Здравствуй, Саша… Я ненадолго, только узнать, как ты…
— Как?.. Рассказ «Шерлок Холмс при смерти» помнишь?.. Иришка, знакомься: это Сэр Генри, я тебе о нем рассказывал… В общем, Петя Щеткин… А это моя жена Ирина…
— Очень приятно! — Майор покраснел.
— А мне — нет! Что вам, черт побери, всем от него нужно?! Теперь-то что?!
— Ира… не надо… — Александр Борисович слегка шевельнулся и тут же невольно сморщился от боли. — Прошу тебя… Я должен найти того, кто все это с нами сделал, а сам я вряд ли справлюсь…
Он снова поморщился, а Ирина Генриховна, плотно сжав губы, круто развернулась и выскочила из палаты… Но сразу же вернулась и, просунув голову в дверь, сурово поглядела на Щеткина:
— У вас пять минут! Я схожу к доктору и тут же вернусь, и тогда…
